Казалось, они все — инопланетяне. Протон для данного корабля представлял собой лишь промежуточный пункт, и Маш был единственным, кто ступил там на его борт. Один из его новых соседей напоминал собой кактус, другой — живую тарелку со спагетти и оливками вместо глаз, третий был круглым и пушистым, и из него торчало не меньше полудюжины свистков, как из волынки. Другие выглядели ещё более странными.
Маш пробежался по заложенному в его память учебнику географии, идентифицируя разнообразные виды и культуры. Все они имели право здесь находиться; просто удивительно было столкнуться с таким ассортиментом на одном корабле. Их языки тоже различались, и лингвистических учебников в архивах его памяти не нашлось, так что побеседовать с соседями Маш не мог.
Благодаря знакомству с Агапой, он изучил диалект Моэбы. Употребить его пока не довелось, но вдруг… Он подумал, что моэбитский наверняка пригодится Бэйну, вот только в нынешней суете забыл ему об этом сообщить. Маш снова возблагодарил свою удачу: сейчас новый язык окажется весьма к месту!
Эта мысль вызвала в нём беспокойство. Его ознакомление с данной лингвистической программой попало в записи, что означало: об этом узнал Бежевый. Враг, скорее всего, не понял мотивации Маша и решил, что тот изучил моэбитский для себя. И сделал выводы, что в скором времени робот планирует лететь на Моэбу.
Но тогда почему он не воспрепятствовал? Слуги Бежевого пытались помешать ему на пути в резиденцию Голубого; коридор в космопорт они оставили открытым. Граждане редко совершали подобные ошибки.
Да и время он подгадал просто идеально. Противник нанёс удар за несколько минут до отлёта корабля на Моэбу.
Сомнения развеялись: Бежевый нарочно заманил его на корабль. Это означало, что на Моэбе его уже ждут. Вдали от Протона Маш не сможет рассчитывать на помощь отца. Не исключено, что ловушку подготовили для Агапы, — беспрепятственно улетев с Протона, она бы всё равно попала в плен. Теперь Бежевый решил воспользоваться ею для поимки Маша. Какая удача для гражданина: идеальная ловушка.
Юноша не имел возможности свернуть с пути в капкан. Остановок до Моэбы не было, а там он пройдёт инспекцию и подготовку к следующему полёту, и ещё до начала проверки его покинут все, кроме команды. Машу тоже придётся сойти на поверхность планеты, где он тут же очутится в руках своих преследователей. Как же этого избежать?
Он улыбнулся. Выход всегда найдётся. Бэйн в его теле оказался бы беспомощен, но о Маше сказать этого было нельзя. Сначала следует уничтожить маркер. Пусть левая рука безнадёжно поражена радиацией и будет излучать её годами — ну, и пусть.
Открыв свою грудную клетку, Маш достал компактный инструмент, которым поддел псевдоплоть на левом запястье, чтобы получить доступ к схемам. Отключив их, робот отделил ладонь физически.
Другой пассажир заметил, чем он занимается, и пробормотал: — Весьма любопытно.
Он напоминал многоножку — вернее, многоручку, поскольку по обеим сторонам тела шли ладони с пальцами. Профессиональный интерес, надо полагать.
Маш осознал, что существо говорило на моэбитском. Должно быть, изучило язык специально для визита к амёбам. Он протянул тому руку.
— Не желаете ли попользоваться? — поинтересовался юноша тоже по-моэбитски. — Она радиоактивная, но для живой плоти безвредна.
Создание приняло руку.
— Я бы хотел ознакомиться с ней получше. Жаль, не могу отсоединить одну из своих взамен. Как насчёт ответного предмета или услуги?
— Услуга подойдёт. Думаю, на Моэбе меня собираются захватить в плен, узнав по этой руке. Вы не отвлечёте их внимание на себя?
— С радостью! — откликнулся многорук.
Таким вот нехитрым образом и была заключена сделка. Маш полагал, что тот воспользуется радиацией для идентификации, абсолютно не принимая во внимание физическое обличье субъекта. Планету явно посещало множество странных существ, и внешний вид не привлекал к себе внимания.
Придётся обойтись без руки, но юноша счёл её приемлемой ценой свободы.
Теперь оставалось лишь подыскать удобный предлог для того, чтобы остаться на планете, пока не объявят следующий отлёт на Протон, и спокойно вернуться. Это могло занять время.
Вообще-то, предлог у него имелся: изучение сексуальной взаимосвязи робота с моэбитами. Оказия представлялась подходящей.
Тем временем корабль приблизился к планете Амёба и вышел на орбиту. Пассажиры пересели на шаттл, опустившийся в тёмные глубины, где, в свою очередь, их уже ждал транспортировочный пузырь, который и доставил всех в подводно-подземное помещение.
Другие пассажиры оказались моэбитами, возвратившимися со своих межпланетных миссий. Вдали от дома они принципиально принимали облик хозяев планеты, однако теперь расслабились и растеклись — в буквальном смысле слова. Сочтя Маша одним из себе подобных, они весьма удивились, когда он не последовал их примеру и не растаял в желеобразную массу.
Пассажир с помеченной рукой немедленно направился в другое помещение, будто бы в попытке избежать погони. Пока преследования не наблюдалось, однако Маш был уверен, что оно вскоре последует. У обладателя руки не было ни единого шанса скрыться!
