Риторика в тени пирамид - [55]
Вторая пара, разнящаяся по качеству труда, — раб и свободный. Филон выводит ее в связи с жатвой, противопоставляя Иосифа его братьям>{646}. Оказывается, вязка снопов — труд рабов, невежд и вообще слуг. Вязку снопов Филон называет работой и услужением. Напротив, жатва — занятие, и принадлежит оно опытнейшим земледельцам и предводителям (гегемонам). Таким образом, здесь наряду со знакомым нам уже противопоставлением (слуга, наемник — земледелец) выступает пара: раб — свободный земледелец. Причем раба, как и всякого слугу, философ упрекает в невежестве, неумении>{647}[22].
Отношение Филона к рабству неоднократно рассматривалось учеными. Единодушный вывод, к которому они пришли: Филон полностью принимал рабство, признавал без протеста, занимал позицию «гуманного рабовладельца»>{648}.
Думается, дело обстоит несколько сложнее. Филон действительно называл рабов необходимейшим имуществом, писал, что они нужны для «множества дел в жизни»>{649}. Но он же высказал ряд сомнений в полезности рабов. Выше приводился пример с жатвой и вязкой снопов. Раб — синоним невежды, его труд ценится низко. Еще показательнее следующее рассуждение: «Господа делают похвальное дело, когда по причине человеколюбия освобождают купленных и вскормленных дома рабов, часто не приносящих большой пользы»>{650}. Не совсем ясно, все рабы «часто» не приносят большой пользы, по мнению Филона, или только те, которых освобождают? Вероятно все же, что это замечание относится ко всем рабам. Ибо дурных рабов, по свидетельству Филона, не освобождают, а продают, «как недостойных быть рабами приличных людей»>{651}. Таким образом, поскольку рабы часто бесполезны, то их надо или освобождать или, если они себя плохо вели, продавать.
Конечно, это психология рабовладельца, но рабовладельца не очень уверенного в эффективности рабского труда. Свидетельство распространенности такой психологии — письмо к жене, написанное каким-то современником Филона. В отсутствие автора письма у него сбежала рабыня-вскормленница и случился ряд других неприятностей. Но сам он неприятностью бегство рабыни не считает, оно его «не заботит»>{652}.
«Безупречное использование рабов» для Филона — недостижимый идеал>{653}. Но все же он дает советы, как к этому идеалу приблизиться. На дурных рабов следует воздействовать телесными наказаниями>{654}. К прочим же следует применять «человеколюбие» (филантропию). Главное положение филантропии, прилагаемое им, правда, только к рабам-евреям, состоит в том, чтобы относиться к рабу как к наемному работнику, «одно давая и другое беря»>{655}. Само правило Филон берет из Библии>{656}. Но, по обыкновению, он подкрепляет его хозяйственными расчетами: если относиться к рабу как к наемному работнику, поощрять его платой за труд, не притеснять, то «он будет неустанно всегда и повсюду служить, не медля, но упреждая твои приказания с поспешностью и усердием»>{657}. Человеколюбие приносит выгоду. Вспомним, что аналогичную операцию Филон проделал и с библейским законом «плату наемнику не оставлять до утра»>{658}.
Как и во многом другом, здесь эллинский дух налагается у него на ветхозаветный. С одной стороны, проникнутые морально-этическим пафосом библейские призывы к филантропии, с другой — приземленно-практические выгоды от их соблюдения. «Рационализм» в отношении к рабам Филон мог наблюдать у целого ряда греческих авторов V–IV вв. до н. э.>{659}, в том числе у Платона, которому он, по мнению современников, подражал>{660}.
Платон, в отличие от Филона, ни на минуту не допускает мысли об экономической невыгодности рабовладения. Однако он сознает, что «владение рабами тяжко»>{661}. Чтобы облегчить эту тяжесть, Платон предлагает воспитывать рабов. И только в плане такого воспитания фигурирует гуманное обращение с рабами, которое, кстати, возвышает и самого господина. Нетрудно заметить различия в позициях Филона и Платона. Для Филона филантропия первична и имеет божественное происхождение, выгода же от нее вторична.
Уже было замечено>{662}, что рекомендация Филона относиться к рабу как к наемнику совпадает с советом философа-стоика Хрисиппа>{663}. Думается, здесь не случайное совпадение и не результат заимствования Филона у Хрисиппа (в распоряжении Филона имелась Библия, откуда он и взял свое правило). Более важно другое: родина Хрисиппа — Киликия, т. е. оба философа родом из Восточного Средиземноморья. И оба они не морализируют абстрактно, но описывают реальную практику восточного рабовладения. Рабы получают, судя по папирусам, не только одежду и пропитание, но и денежное жалование, которое, правда, в два раза меньше жалования свободных>{664}. Кстати, Ветхий завет отражает то же соотношение: труд раба в два раза дешевле труда наемного работника >{665}.
По мнению Е. Μ. Штаерман, на востоке империи философы занимали более «либеральную» позицию в рабском вопросе, чем на западе
