Ритмы Сарматии - [28]

время [91], И.В. Сергацкова о сарматских памятниках на Иловле [1003],

57

В.П. Клепикова о памятниках Заволжья IV–III вв. до н.э. [549], А.М. Дзи-

говского, посвящённая сарматам Северо-Западного Причерноморья [411].

В этих работах вводился в научный оборот новый археологический мате-

риал, решались проблемы локальной типологии и хронологии памятни-

ков, описывались погребальные памятники и делались выводы историче-

ского характера.

Исторические аспекты этногенеза сарматов и алан рассмотрены

в монографиях А.А. Туаллагова и Ф.Х. Гутнова [363; 1162]. Проблемам

периодизации и этнокультурной истории сарматской АК и саврома-

то-сарматских племён посвящена обобщающие статьи М.Г. Мошковой

и Л.Т. Яблонского [803; 1277]. Важным событием для всех специалистов

по истории и археологии Восточной и Центральной Европы эпохи позд-

него эллинизма и раннего римского времени стала публикация русской

версии работы М.Б. Щукина «На рубеже эр» [1255]. Несколько ранее

вышел из печати очередной выпуск многотомной «Археологии СССР»,

посвящённый степным древностям эпохи раннего железа в Азиатской

части страны [1124]. Кроме этого, переиздаются либо впервые вводятся

в научный оборот труды признанных классиков савромато-сарматской

археологии – М.И. Ростовцева и Б.Н. Гракова [350; 953–958; 1353].

Параллельно работам аналитического характера в научный оборот

вводится значительный объём материала. При этом часть археологов

взяла на себя труд по обработке материалов дореволюционных раскопок

и исследований 1920х-30х гг. Благодаря их усилиям опубликованы ком-

плексы, исследованные Н.И. Веселовским на Кубани [199; 373; 375], ре-

зультаты исследований А.А. Спицына в Поволжье [378], материалы рас-

копок Б.Н. Гракова и П.С. Рыкова в Заволжье [376–377; 1067] и М.Я. Мил-

лера на Украине [1018]. Также издавались материалы исследований,

1950–60х гг. [465;   468; 983; 1237]. Одновременно опубликованы внуши-

тельные серии комплексов из различных регионов. Так добротно изда-

ются результаты раскопок в Приуралье, причём выделяются материалы

комплексных исследований на Илеке [629–632]. Кроме того, в публи-

кациях широко представлены материалы из других районов степного

Приуралья и Зауралья [99; 102; 167; 236; 242; 247; 261; 275; 298; 332; 364;

440; 443; 446; 482; 605; 607–608; 748; 769–770; 923; 1131–1132; 1168–1169;

1204]. Столь же активно вводятся в научный оборот результаты раскопок

в Заволжье [328; 448; 469–470; 659; 688; 819; 824–826; 1007; 1267]. Весьма

репрезентативна выборка вновь исследованных и опубликованных ма-

териалов из Задонья [172–174; 180; 182–183; 225–226; 228–230; 318; 325–

327; 330; 362; 385–387; 389; 392; 395–398; 419–420; 449–450; 495; 497–499;

58

548; 550–551; 553; 570; 580; 601; 664; 682; 689; 691; 693–701; 723; 772–773;

780–782; 787; 820–821; 876; 880–883;   885; 887; 911; 995; 997–1000; 1002;

1005; 1061; 1133; 1154–1159; 1178; 1328; 1335]. Публикуются результаты

исследований в Предкавказье [219; 524–525; 527; 545; 571; 432; 649–650;

654–655; 706; 893; 933; 980; 1112; 1266; 1215; 1321; 1342]. Поступает инфор-

мация и о материалах Европейской Сарматии [179; 227; 260; 282–284; 323;

355; 358; 456; 496; 502–503; 540; 598;   602; 637; 663; 741; 884; 914–915; 917;

942; 948; 1023; 1127–1129; 1350]. Интересны материалы раннесарматских

культовых комплексов Закаспия и родственных сарматским материалов

из Присаракамышской дельты Амударьи [720; 871; 1275]. В результате

помимо массового «рядового» материала стали доступны для анализа

материалы погребений кочевнической элиты. Увеличилась выборка ма-

териалов раннескифского времени в Приуралье и раннепрохоровского

в Заволжье. Публикация комплексов, содержащих античный, средне-

азиатский, латенский, китайский и римский импорт, монеты, позволяет

уточнить хронологию савромато-сарматских древностей.

Весьма актуальны хронологические разработки. При этом ряд вы-

сказываемых положений вызвал полемику. И.Н. Парусимов, Е.И. Беспа-

лый, В.П. Копылова и С.И. Лукьяшко отнесли к числу раннескифских ко-

чевнические древности Нижнего Дона VII–VI вв. до н.э., поднимая тем

самым нижнюю дату савроматской культуры в регионе до кон. VI–V вв.

до н.э. [230; 578, С.16–17; 662, С.61–63; 880]. Это противоречит упомяну-

тым выше выводам К.Ф. Смирнова и В.Е. Максименко [672; 1088]. Более

ранняя датировка савроматских памятников Задонья поддержана в ра-

ботах Б.Ф. Железчикова [441], В.Е. Максименко [675, С.69] и наших раз-

работках [192; 193, С.68; 201].

А.Д. Таиров, анализируя памятники степного Зауралья кон. VI–V вв.

до н.э., пришёл к убеждению о значительных их отличиях от савромат-

ских древностей и определённом сходстве с раннесарматскими. Это по-

зволило ему отнести зарождение прохоровской АК к кон. VI в. до н.э.

[1135–1139]. В.Ю. Зуев, развивая взгляды С.В. Полина и А.В. Симоненко

на хронологию прохоровской АК [906–910; 1018, С.162], пришёл к вы-

воду об отсутствии связи между прохоровскими и блюменфельдскими

древностями, а также отсутствии степных памятников, которые можно

было бы отнести к III в. до н.э. [475–479; 482]. Датировку к. 1 у с. Про-