Ритмы Сарматии - [10]

ская секция РАИМК, членами которой в числе прочих были такие зна-

чительные в сарматологии фигуры, как Б.Н. Граков и П.С. Рыков. Почти

одновременно (1923–24 гг.) возник Всеукраинский археологический ко-

митет (ВУАК). В 1926 г. декретом СНК СССР из состава МГУ была вы-

делена Российская ассоциация научно-исследовательских институтов

общественных наук (РАНИОН) с археологической секцией. Становле-

ние сети государственных археологических учреждений способствовало

трансформации отечественной археологии из вспомогательной дисци-

плины в академическую науку.

Во-вторых, в Советской России общественные науки получили еди-

ную методологическую основу, не опиравшуюся на религию. Уже в 1922 г.

В.И. Ленин в статье для журнала «Под знаменем марксизма» наметил про-

грамму развития отечественной науки на платформе марксистской мате-

риалистической философии [642]. Утверждение в СССР единой идеологии

и единой исторической парадигмы привело к резкому неприятию иных

концепций и их игнорированию либо критике. Последнее диктовалось

уже не научными, а политическими установками: популярные на Западе

идеи диффузионизма (особенно разработки учёных Венской культурно-

исторической школы и Г. Коссины) использовались германским фашиз-

мом для обоснования территориальной экспансии [119, С.112–114].

22

В третьих, была поставлена задача исследования древних памятни-

ков культуры рядового населения. Последние часто игнорировались в до-

октябрьский период учёными, представителями классического направ-

ления, увлекавшимися исследованием богатых «царских» курганов эпо-

хи железа (ярким примером является деятельность Н.И. Веселовского).

На этой основе происходило становление советской школы в археологии.

Этот процесс проходил в своеобразных условиях: отечественная

историческая школа разделилась на два направления. В свете сложив-

шейся ситуации следует рассматривать развитие сарматологии, связан-

ное, прежде всего с деятельностью учёных СССР и русских эмигрантов

на Западе.

В РАИМК и других научных учреждениях Советской России, а за-

тем – СССР сотрудничали опытные научные кадры дореволюционной

школы и молодые советские учёные. Это способствовало преемствен-

ности в сохранении научных традиций и выработке новых концепций

и методик исследования на основе историко-материалистической пара-

дигмы. При этом методология советской археологии находилась на ста-

дии становления. В работах археологов старой школы, бывших членов

Археологической комиссии, можно отметить влияние идей эволюцио-

низма, чисто вещеведческого подхода к археологии, увлечения палеоэт-

нологией [918, С.50–68]. В дальнейшем в результате острых дискуссий

в кон. 1920х-сер. 30х гг. утвердились новые концепции. Острой критике

подвергалось увлечение формально-типологическим методом, характер-

ное для эволюционизма [119, С.119; 918, С.127–135]. Новые концепции

нашли своё выражение в «методе восхождения», обоснованном в 1929

г. учениками В.А. Городцова [918, С.119–126], и особенно в «социологи-

ческом методе», основанном на использовании теории стадиальности

Н.Я. Марра. Теория импонировала своей материалистической направ-

ленностью; использованием марксистских положений об экономическом

базисе и идеологической надстройке; понятием стадий, перекликав-

шимся с понятием общественно-экономических формаций. Диффузио-

нистской концепции с её признанием миграций и их роли в истории,

скомпрометированной нацистскими идеологами, теория стадиальности

противопоставила идею гиперавтохтонизма и отрицания миграций во-

обще [119, С.120–121; 918, С.135–140].

Часть русских учёных добровольно либо принудительно эмигриро-

вала и развивала прежние идеи в научных центрах Европы и САСШ. Сре-

ди них оказались такие видные фигуры, как М.И. Ростовцев, Г.В. Вернад-

ский и В.Ф. Минорский. Здесь популярностью пользовались концепции

23

диффузионизма и евразийства. В 1931 г. в Германии была переиздана

монография М.И. Ростовцева «Скифия и Боспор». В сжатом виде свои

взгляды на этногенез и политическую историю савроматов и сарматов он

ещё раз изложил в статье для Кембриджской Энциклопедии, вышедшей

в 1936 г. [960]. Савроматов он по-прежнему считал полуиранским племе-

нем, зависимым от скифов, однако допускал, что часть из них (язаматы)

к I в.н.э. стала известна уже как сарматы. Отстаивая идею восточного

происхождения сарматов, М.И. Ростовцев использовал китайские источ-

ники. Он поддержал гипотезу о возможности отождествления племени

яньцай с аорсами Страбона и Тацита, а народа А-лань-ляо с аланами

[цит. по 960, С.92]. Г.В. Вернадский вернулся к идеям польских учёных

XVII в., высказываясь о причастности сарматов к славянскому этноге-

незу и используя для этого, в частности, созвучие китайского этнони-

ма яньцай (Ан-тсай) позднейшему анты византийских источников [268,

С.102]. В целом же, рассматривая этногенз савроматов и сарматов, он

придерживался взглядов М.И. Ростовцева [268, С.93–111].

Наиболее интересные разработки в молодой советской сарматоло-

гии принадлежат учёным Москвы и Поволжья. Создателем Волжской