Римское сумасшествие - [33]

– Я не избирательна, – запротестовала я, пытаясь скрыть улыбку.– Кроме того, я всё пытаюсь рассказать тебе, что сегодня как раз ходила туда за покупками. Ты бы видела меня по возвращении домой, всю покрытую пятнами от пастельных мелков, но я была так увлечена.

Она кивнула, подняв стакан с водой.

– Я так горжусь тобой.

– Я тоже. Хочу поблагодарить тебя за то, что подала идею приехать сюда.

– За нас, – произнесла она и мы чокнулись бокалами.

Официант принес первую порцию блюд вместе с бутылкой вина – комплимент от владельца. Дэйзи определенно была здесь частым гостем.

Мои глаза закрылись, и я мечтательно вздохнула, когда моцарелла принялся таять во рту, когда соус песто с базиликом добрался до моих вкусовых рецепторов, я буквально услышала, как поют ангелы.

– Иису...Иезуитское Рождество, – я поперхнулась, одновременно поправляя себя, когда женщина за соседним столиком посмотрела на меня с приподнятой бровью. Верно. Это ведь город католиков.

– Видишь? Здесь просто невозможно съесть что-то невкусное. К тому же ты так много гуляла, что даже не поправишься. Это как своего рода Диснейленд для любителей поесть.

К тому времени, когда пришла очередь заказывать десерт, на часах было около десяти вечера, а еще мне пришлось расстегнуть пуговицу на штанах.

– Ты же пробовала в Америке тирамису, верно? – я кивнула. – Закажи его здесь. Попробовав его здесь, ты уже никогда не сможешь смотреть на него прежними глазами. Это буквально грех во плоти.

Я сделала за нас обеих заказ, пока она читала сообщение в телефоне и широко улыбалась. Я была настолько сфокусирована на Дэниеле, себе и на том, чтобы увидеть Марчелло, что даже не спросила Дэйзи о том, как поживает она сама.

– Кто-то особенный?

– Что? А, нет, это по работе, – как-то совсем неубедительно ответила она.

Вернулся официант с блаженством на тарелке. Огромная порция тирамису, которую он украсил только что-то натертой стружкой шоколада.

– Не похоже на работу,– парировала я, окуная палец в крем, покрывающий десерт.

Она попыталась скрыть улыбку, но полностью провалила эту операцию.

– Ох, на самом деле так и есть. Всё работа. Всё время с ним.

– Подробнее, пожалуйста.

Она рассмеялась, убирая телефон обратно в сумочку.

– Позже. А сейчас, мне просто необходим этот шоколад, чтобы забыть про все эти таблицы и бюджеты.

ГЛАВА 8

Когда я вышла из спальни готовая начать свой первый рабочий день, то сложно сказать, кто был больше возбужден – я или Дэйзи. Я знала, что она была взволнована, потому что на столе меня ждал полезный завтрак и не такой полезный капучино, а сама Дэйзи незамедлительно принялась щебетать.

– Знаю, что утром тебе предстоит разговор с адвокатом, поэтому я пришлю за тобой машину, как только ты будешь готова. Надеюсь, что уже завтра мы сможем поехать вместе на автобусе, но сегодня ты сама по себе.

– Всё будет в порядке,– ответила я, когда она вышла за дверь. – Спасибо, мам!

Ответом мне послужил странный итальянский жест, который, больше чем уверена, вряд ли означал «пожалуйста».

Мой разговор с адвокатом прошел не совсем так, как я рассчитывала. Я правда надеялась, что возможно, это выглядело чем-то несбыточным, но тем не менее я надеялась, что у Дэниела было время подумать о том, что произошло, о том, что он натворил, и поэтому он мог бы прийти к такому же решению, что и я, и согласиться с тем, что развод был бы наиболее верным решением из всех. Но в то же время, я подумала о том, что за это время он мог прийти с тому, что он наконец-то может наслаждаться тем, что больше не связан никакими обязательствами, тем, что не должен ни перед кем нести ответственность за свои поступки, и, соответственно, теперь может спокойно расхаживать по всему Бостону со спущенными штанами.

Это он нарушил супружескую верность, не я. Теоретически, было понятно, что он должен быть рад тому, что брак распался, потому что теперь он может спокойно вернуться на сцену, свободный и не обремененный, одинокий и готовый к новому общению. Но в действительности, именно он желал усложнить всю ситуацию.

Для меня всё было предельно ясно. Решение далось нелегко, и я до сих пор испытывала массу противоречивых чувств, что иногда я ощущала себя игрушкой йо-йо, но должна признать, что как только я сошла с трапа самолета и оказалась в Риме, всё происходящее стало предельно ясным. Поэтому я позволила адвокату отстаивать свои права дома, а сама в это время хотела узнать Рим получше.

И если честно, я наслаждалась ощущением свободы, когда не нужно ни перед кем отчитываться. Я шла туда, куда хотела, ела, что пожелаю, и ни о чем не заботилась. Я поправилась на два килограмма, и мне даже никто не язвил по этому поводу! Так что если Дэниел хотел растянуть весь процесс, то пусть так и будет. Лично я совсем не спешила возвращаться в Бостон.

Плюс ко всему, и это было то, чего я совсем не ожидала получить, я устроилась на работу, у меня были вазы для реставрации, и жизнь, чтобы жить.

После того, как я закончила разговор с адвокатом, я потратила какое-то время, на то, чтобы собраться. Ничего вызывающего, потому что «эй!», это же старые вазы и штукатурка, но в то же время мне не хотелось быть похожей на старую кошелку.