Реквием по Н В - [7]

Проснуться вместе — и со страхом ждать,

Что поцелуешь, ибо с той минуты

И правда будет нечего желать,

А мы продолжим прямо к катастрофе.

Твой хрупкий сон под синий небосвод,

Под птичий гвалт — за третьей чашкой кофе

Мы дружно согласимся на развод,

Войдя во вкус супружеской измены.

Не от избытка спермы и соплей

Продлил Юпитер ночь любви с Алкменой,

А только бы не расставаться с ней!

Нам все-таки неизмеримо проще!

Ты сохранилась в опции со мной

Как в паспорте — невинной и непрочной,

Двадцатилетней и кристально злой,

Хотя и спящей, и хрустально сонной,

Когда дотронусь — ибо я привык

Пренебрегать гражданской обороной

Опасность блекнет, а соблазн велик!

Так на закате собирают гравий

Из под волны. Хватаю и верчу

Ни писем, ни вещей, ни фотографий

И полагаю все, что захочу.

Но долго ли поймать тебя на слове!

Молчанье и отсутствие улик

Опасней и верней, чем пятна крови,

Как следует из криминальных книг.

Еще разок? Да нет. Здесь нужен кто-то

Нахальнее и девственней, чем я,

И вообще — из этого компота

Ли сей изюм? Почтенная семья

Сама не шутит и не любит шуток.

Вернул добычу — значит, трижды вор…

Я засыпал в любое время суток,

Чтобы услышать этот приговор.

Но чисто францисканское преданье

О Мартине, делившем с кем-то плащ,

Вправляло, как своей железной дланью

Ответствует отступнику палач:

"Оно конечно, я ужасно рада.

Но нас учили опередь всего

Не напирать на срок полураспада,

А если что — домысливать его.

Когда в струю такое благородство,

Ты рассуждала, — надо раскопать

Курган постарше. Но родство и сходство

Мы ищем в тех, с кем начинаем спать,

Хотя конечно, дорого и горько,

И если в суд, то сразу негде жить…

Я неправа, но все же не настолько,

Чтобы не рваться переубедить.

А вообще-то, бездна аргументов,

 Хоть сей же час. Как молвил Дон-Жуан,

Я изложу их письменно к моменту,

Когда приспичит сочинить роман.

Но разве то, что лепится воочью,

При свете дня — мерило темных дел?

Мой серый друг, неужто этой ночью

Ты недополучил, чего хотел?

Или обиды, как дефекты речи,

Растут с годами? Столько лет подряд?

Подставь-ка лоб. Мои дневные встречи

Нисколечки тебя не ущемят,

Поскольку утром, будь их даже рота,

Все смотрят вглубь, хоть на воду не дуй.

А если мы и правда сводим счеты,

То засчитай мне этот поцелуй."

V

Крыть было нечем. Бледный от азарта,

Я повторял, что зелен виноград,

И тот, кто от тоски играет в карты,

Не очень-то прельстится на заклад,

Столь бесполезный две недели кряду

И ухмыльнулся. Вероятно, так,

Уродуя чугунную ограду,

На ней с досады вешают собак,

А сонный лев наверняка философ.

Я полагал, что тихо додремлю

Необычайный каменный набросок,

Безвинно тяготеющий к Кремлю,

Как Шарль де Голль без одобренья МИДа

К мадам Тюссо под юбкой Жанны д'Арк.

В конце концов для сохраненья вида

Мы все переберемся в зоопарк

И голуби, и остроумцы в тоге.

Ночь сорвалась, и нам не по пути.

Я выскочил за дверь и вытер ноги,

Чтоб лишнего с собой не унести.

Я мертвый пес, а потому бессмертен.

Востока нет, и Запад мне не брат.

Мой зонтик цел, и отпуск обеспечен,

И, может быть, я буду город брать.

VI

Не занавески — занавес Ковчега

С тяжелыми кистями по краям,

И не сосульки с кисточками снега

Мечи и копья ветер изваял

Из в одночасье гибнущей породы.

Преодолев короткий зимний час,

Он примирился с тем, что время года

Длиннее и гораздо старше нас,

И разразился непритворным гневом.

Куда бежать из северных широт,

Когда от ласк весеннего сугрева

Среди сугробов магия цветет?

В магическом кругу, в ужасно узком

Кольце сомнений, на живом снегу

Я целый день, как девушка на блузке,

Нес профиля опасную дугу,

А если к маломощной батарее,

То вдохновенно тлеющий неон

Как по лекалу голубой затеи

Надежно скрасит рыжий медальон,

Портфель в руках и длинный хвост по ветру.

Я долго выбирал из разных зол,

Но как ни жал, а больше сантиметра

Не дотянул до них через камзол

И возгордился, как баран в пустыне

Где перепелки, свежая трава

И все права. В водительской кабине

У всех мужчин кружится голова.

Я тоже мог прикинуться клиентом,

Но, отучившись доверять жене,

Прекрасно знал, что с этого момента

Нас не оставят с ней наедине.

VII

Народ, едва дышавший, может статься,

Уже переваривший старый вздор,

Весьма упорно не хотел болтаться

В пустыне посреди синайских гор.

Случайно уцелев на переправе,

Не свой от несварения и тьмы,

Он полагал, что совершенно вправе

Глотнуть свободы у ворот тюрьмы.

VIII

Любовь моя! Неверие в спасенье?

Последний шанс у нимфы городской,

И вряд ли ты дойдешь без сожаленья

До жизни и до ярости такой

И повторишься даже и отчасти.

"Жизнь после смерти? Нет, не может быть!

Какой ты веры, высоты и масти

Я ухитрилась вовремя забыть,

И мне уже нисколечки не жутко".

Я сделал фигу: сбрендила, и зря,

Грассируя двусмысленную шутку,

Шныряешь по страницам словаря

И выдаешь их вместе с головою.

Я твердо знал, вручив тебе его,

Что разойдемся. Разрушая Трою,

Ты без труда добьешься своего,

Как водится, не вспомнив о Гомере.

И ой как зря. Как правда пишет Маркс,

Напетое в лирической манере

Через сезон прославится как фарс,

И старый тенор, вероятно, в доле.

Знать где копать — не то, что ямы рыть.

Ты лучше бы всерьез училась в школе,

Чем водку пить и мальчиков водить.

И долго ли до засоренья мифа… —

Но что копать, и кто тому виной,