Рецепт одной войны - [27]

Доротея твердо и многозначительно смотрела в глаза кондитеру – как будто вкладывая в его сознание то, что не могла или не хотела сказать словами. И от этого взгляда у неглупого насмешливого Рудольфа мурашки побежали по спине.

Он смотрел на учительницу и удивлялся, как многого не разглядел в ней в ту первую воскресную встречу в кондитерской.

Перед ним стояла женщина острого ума, решительная, проницательная, отлично понимающая людей. А главное – женщина дьявольской целеустремленности и воли.

Большинство людей на земле живут, не особенно задумываясь над тем, что они делают и зачем это нужно. Они едят, пьют, встречаются с друзьями, гуляют по улицам, ездят на пикники, влюбляются, женятся и заводят детей… Доротея же была из тех, кто живет ради одной-единственной цели, думает только о ней, ценит только те дни и минуты, которые приближают к ее достижению.

– Так что не беспокойтесь, господин кондитер, – сказала она. – Я совершенно правильно поняла ваши слова!

Рудольф пошевелился:

– Но я всё-таки хотел уточнить. Дело в том, что мы с шоколадниками… Я хотел бы пояснить это еще раз…

– Не стоит, – мягко, но решительно остановила его Доротея.

– Но я…

– Не нужно.

Через голову Рудольфа Доротея красноречиво посмотрела на часы, висящие на стене.

Рудольф спохватился, тоже поднялся на ноги и надел шляпу.

– Всего хорошего, господин Бенц.

– Всего хорошего, госпожа учительница.

Не так, совсем не так представлял кондитер этот их разговор.

18. На Старом мосту

Жюли отчаянно спешила на Шоколадный берег.

Она сильно опаздывала. Жан-Жак ждал ее в парке уже полчаса и успел прислать две эсэмэски, в которых спрашивал, где она и что с ней случилось.

С ней, конечно, ничего не случилось. Просто она никак не могла выбрать, что надеть. Поначалу надела короткую кожаную юбку – в ней она выглядела по-настоящему шикарно. Подобрала всё остальное – туфли с пряжками, свитер, тени на глаза и темную помаду. Но в последний момент сообразила, что Жан-Жак наверняка потащит ее на аттракционы, на разные там американские горки, карусели, шесты – в короткой юбке будешь всё время думать не о том. Жюли скинула юбку и натянула джинсы – пришлось надевать кроссовки и подбирать всё заново: и свитер, и сережки, и помаду. Короче говоря, Жюли опаздывала и очень торопилась.

Ноги сами собой были готовы пуститься бегом, но Жюли сдерживала себя – не хватает еще прийти на встречу с Жан-Жаком взмыленной. Стараясь держаться в тени деревьев, она прошла по бульвару к площади Старого моста. Обходить площадь не стала, а перебежала ее наискосок, чуть не попав под колеса туристического автобуса, затем перепрыгнула через гранитный бордюрный камень и повернула к мосту.

«Тебя что там, инопланетяне в плен взяли?» – опять написал Жан-Жак. Вот балбес! «Я уже рядом, сейчас буду,» – ответила Жюли.

Но на мосту ее ждало неожиданное препятствие. Пешеходная часть оказалась перекрыта.

Проход целиком блокировали две металлические секции, какими огораживают ремонтные работы на дороге. Перед секциями, расставив ноги и заложив руки за спину, стояли два подростка лет двенадцати – один повыше, рыжеватый и веснушчатый, другой – пониже и покоренастее. Еще один, старшеклассник, с непроницаемым видом прохаживался взад и вперед вдоль кордона. По ту сторону ограждения маячил совсем маленький – не старше десяти лет.

«Ни фига себе! Это что же такое?» – удивилась Жюли.

Перед кордоном, перетаптываясь с ноги на ногу, грустила парочка малышей со школьными рюкзаками на плечах.

– Ну пустите… – просили они. – Мы ненадолго. Мы только туда и обратно.

– Зачем вам? – грубовато спрашивал веснушчатый. – Что нужно?

– Нам в компьютерный магазин… Нам игру купить…

– А что же, на нашем берегу нет компьютерного магазина?

– Есть. Но в нем игры нет. Ее заказывать нужно.

– Ну и закажите!

– Нам игра сейчас нужна. У Эрика день рождения. Ему подарили деньги на эту игру.

– Перебьется ваш Эрик! Ничего с ним не случится за пару дней. Нечего носить деньги на тот берег! Пусть на нашем остаются!

Малыши о чем-то шептались, подталкивая друг друга локтями, вздыхали, грустно смотрели на ту сторону реки.

– Ну пустите… – канючили они. – Ну пожалуйста…

Веснушчатый не считал нужным даже смотреть в их сторону.

– А ну, давайте отсюда! – Он с подозрением разглядывал приближающуюся Жюли. – Не загораживайте проход!

«Пропускной пункт, – догадалась Жюли. – Эти… Как их… Воины Кулака».

Она чуть не рассмеялась, глядя на то, как серьезно мальчишки изображали полицейский кордон, – точно так, как его показывают в фильмах про войну. Лица воинов были суровы, губы сжаты. Все были одеты в одинаковые футболки и шорты. На рукаве старшего красовалась черная повязка. В нем, кстати, Жюли узнала парня из параллельного класса, Курта Ридля.

Жюли замедлила шаги, прикидывая, как лучше себя вести, и ее обогнал высокий парень в бейсболке, надетой козырьком назад. В руках он нес сложенные стопкой коробки с пиццей. Из его ушей торчали проводки наушников.

Не сбавляя шаг, парень мотнул головой, и динамики выпали у него из ушей.

– Вау! – издали воскликнул он. – Это что еще такое?

– Проход по мосту ограничен, – строго ответил коренастый восьмиклассник.