Разыскания в области русской литературы XX века. От fin de siècle до Вознесенского. Том 1. Время символизма - [186]
Начавшееся «перерождение» пошло энергично. Религиозное напряжение росло, но оно не направилось по проторенной дороге, а окрасилось своеобразной оригинальностью. Анна Николаевна перечитала массу книг духовных, исторических, философских, научных и мистических и стала жадно искать среди современников человека, которого она могла бы признать Учителем. После долгих поисков и разочарований «учитель» был наконец найден в лице Владимира Сергеевича Соловьева…
Анна Николаевна перечитала все соловьевские сочинения и вступила с ним в переписку. Надо сказать, что к этому времени Анна Николаевна успела очень подробно разработать свои религиозно-философские взгляды. Между прочим, она уверилась, что цифра — три играет в жизни мира особенно важную роль: недаром все христианство верит в Троицу. Ясно поэтому, что и Христос не может ограничиться однократным появлением на земле. Нет, Он сделает это трижды. В первый раз это случилось 19 веков тому назад, во второй раз божественный дух воплотился в лице В. С. Соловьева и в третий раз это случится в самом близком-близком будущем: явится польский поэт с божественной душой и тут же явится и антихрист, а затем начнется короткий, но ужасный период смут и светопредставления <так!>, после чего на земле воцарится настоящий, вечный рай. Анна Николаевна твердо верила во все это и, кроме того, верила, что все это будет так скоро, что и она сама, и мы — ее современники — все это переживем, все увидим своими глазами.
Война с Китаем 1900 года и русско-японская теперешняя кампания[1351] убеждали Анну Николаевну в безусловной правоте ее взглядов, так как по ее схеме незадолго до светопредставления <так!> Восток должен «подняться» на Запад… Бедная Анна Николаевна, не только «рая на земле», она не дождалась даже конца войны и… бесцензурности Нижегородского Листка.
Но возвратимся назад. Анна Николаевна, как и следовало ожидать, в силу своих взглядов составила добавление к православному символу веры. Это «добавление» я записал с ее слов, и заключается она <так!> в следующем измещении <так!> 7-го члена:
«И неизменно на небесах пребывающего, и вторично на землю сошедшего и воплотившегося в лице Владимира Соловьева — человека от рождения, ставшего Богочеловеком в 1876 году при явлении ему Церкви в пустыне египетской и скоро грядущего со славой судите <так!> живым и мертвым, Его же царствию не будет конца».
Завязав переписку с В. С. Соловьевым, Анна Николаевна, конечно, высказала ему все свои взгляды вообще и на него в частности. Странное дело, но это так: Соловьев в воих ответах ни разу резко не восстал против обожания своей корреспондентки… Он писал ей длинные письма, которые я читал и которые производили на меня очень смутное впечатление своею неясностью и своею мистичностью.
— Вы не понимаете, — говорила мне Анна Николаевна, — а мы друг друга вполне понимаем.
Незадолго до своей смерти Соловьев пожелал лично повидаться и познакомиться с Анной Николаевной. Они списались и съехались в Коврове, где и провели целый день в беседе. Вернувшись из Коврова, Анна Николаевна с восторгом передавала мне, что Соловьев подтвердил все ее верования и что она теперь незыблемо убедилась в своей правоте…
Все мною до сих пор рассказанное об Анне Николаевне, вероятно, заставит читателя воскликнуть:
— Позвольте, да это не идейность, а сплошная мистика и даже религиозное умопомешательство…
Пусть так. Однако известно, что у многих замечательных людей были свои «пунктики» и даже большие «пункты». Для примера можно взять хоть упомянутого В. С. Соловьева. Он был человек неоспоримой, крупной идейности, и вместе с этим известно, что он галлюцинировал, боролся с чертями на своей койке в пароходной каюте и т. д. В одном из своих стихотворений он прямо описывает свое свидание 1876 г. в египетской пустыне, о чем и упоминается в «добавлении» к символу веры А. Н. Шмидт. Кроме того, Соловьев весьма охотно признал мистику Анны Николаевны, и в письмах и на словах соглашаясь с нею, что вскоре можно ожидать событий из области светопредставления… <так!>
Я мог бы извлечь из своих записных книжек еще немало подробностей о верованиях Анны Николаевны, но и приведенного, мне кажется, довольно, чтобы дать понятие. Добавляю только, что на самого себя <так!> А. Н. Шмидт смотрела — как на исключительную натуру, душа которой особенно близка к Богу. Временами ей даже казалось, что в нее переселился дух евангельской Марии, которая, по сказанию, умерла у подножья креста на Голгофе.
Мистические взгляды нисколько не мешали Анне Николаевне интересоваться вопросами социологии и политической экономии. Здесь она проявляла заметную склонность к социализму христианского оттенка и даже к анархии патриархального типа, когда люди заживут добрыми братьями и сестрами, не нуждаясь в государственной организации, без всяких властей. В газетах, журналах и в новых книгах Анна Николаевна жадно искала признака приближения того, чего она так желала. И она это часто находила… Движение в Китае она объясняла как зарю с востока, вооружение западных держав — как приближение краха старых порядков.
Сборник посвящен писателю и поэту М. А. Кузмину.В России вышли несколько книг стихов и прозы Кузмина, сборник статей и материалов о нем, появились отдельные публикации в журналах и разных ученых записках. И все-таки многое в его жизни и творчестве остается загадочным, нуждается в комментировании и расшифровке. Именно поэтому автор опубликовал в настоящем сборнике статьи и материалы, посвященные творчеству Михаила Алексеевича Кузмина от первых лет его литературного пути до самых последних дошедших до нас стихов.
Сборник, посвященный 70-летию одного из виднейших отечественных литературоведов Константина Марковича Азадовского, включает работы сорока авторов из разных стран. Исследователь известен прежде всего трудами о взаимоотношениях русской культуры с другими культурами (в первую очередь германской), и многие статьи в этом сборнике также посвящены сходной проблематике. Вместе с тем сюда вошли и архивные публикации, и теоретические работы, и статьи об общественной деятельности ученого. Завершается книга библиографией трудов К. М. Азадовского.
Российский литературовед, профессор. Родился в семье профессора МГУ. Окончил филологический факультет МГУ (1973) и аспирантуру при нём (1978). Преподаёт в МГУ (с 1978). Доктор филологических наук (1992), профессор МГУ (1994). Заведующий кафедрой литературно-художественной критики и публицистики факультета журналистики МГУ (с 1994 года). Сопредседатель Русского библиографического общества (1991). Член Союза писателей Москвы (1995). Член редколлегий международного поэтического журнала «Воум!», журнала «НЛО», альманаха «Минувшее».В книге собраны избранные труды Н.А.Богомолова, посвященные русской литературе конца XIX — первой трети ХХ века.
В новую книгу известного литературоведа Н. А. Богомолова, автора многочисленных исследований по истории отечественной словесности, вошли работы разных лет. Книга состоит из трех разделов. В первом рассмотрены некоторые общие проблемы изучения русской литературы конца XIX — начала XX веков, в него также включены воспоминания о М. Л. Гаспарове и В. Н. Топорове и статья о научном творчестве З. Г. Минц. Во втором, центральном разделе публикуются материалы по истории русского символизма и статьи, посвященные его деятелям, как чрезвычайно известным (В. Я. Брюсов, К. Д. Бальмонт, Ф. Сологуб), так и остающимся в тени (Ю. К. Балтрушайтис, М. Н. Семенов, круг издательства «Гриф»)
В книге автор рассказывает о непростой службе на судах Морского космического флота, океанских походах, о встречах с интересными людьми. Большой любовью рассказывает о своих родителях-тружениках села – честных и трудолюбивых людях; с грустью вспоминает о своём полуголодном военном детстве; о годах учёбы в военном училище, о начале самостоятельной жизни – службе на судах МКФ, с гордостью пронесших флаг нашей страны через моря и океаны. Автор размышляет о судьбе товарищей-сослуживцев и судьбе нашей Родины.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии `Жизнь замечательных людей`, осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют свою ценность и по сей день. Писавшиеся `для простых людей`, для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.