Разыскания в области русской литературы XX века. От fin de siècle до Вознесенского. Том 1. Время символизма - [188]
Автор публикуемой статьи вовсе не был «некто», как иронически писал Метнер. Сергей Дмитриевич Протопопов (1861–1933) по происхождению отнюдь не принадлежал к потомственным либералам. Его братом был министр внутренних дел, а впоследствии основатель и редактор газеты «Русская воля» А. Д. Протопопов, дядей — жандармский генерал Н. Д. Селиверстов, убитый террористом. Сам он в 1890-е был богатым человеком и претендовал на должность уездного предводителя дворянства. Но все это сочеталось с политическим радикализмом и общением с писателями, принадлежащими к соответствующему лагерю: Горьким, Короленко, Михайловским, Г. Успенским и др. Особенно близок он был с Короленко, даже ездил вместе с ним на всемирную выставку в Чикаго. «Нижегородский листок» также был основан Короленко (вместе с В. А. Гориновым), а Протопопов был пайщиком газеты и активным ее автором. В 1905 г. он жил уже в Петербурге, но за «своей» газетой постоянно следил и время от времени в ней печатался[1356]. Нет сомнения, что от подлинного понимания мира Шмидт он был далек. Характерна в этом отношении запись в его дневнике от 6 апреля 1905: «Вчера вечером пробовал читать Ничше „По ту сторону добра и зла“. Бесполезное чтение, т. к. нельзя понять, о чем говорит автор. Все это совершенно субъективное бегство мыслей. Почитали Чернышевского „Что Дел<ать>“. По каждой странице виден энергичный ум. Чтение интересное»[1357]. Да и вообще со страниц дневника автор предстает не слишком талантливым литератором, испытывающим затруднения при исполнении элементарных замыслов. Приведем две записи, содержащие сведения о работе над воспроизводимой нами статьей. 11 марта 1905 г. он записывает: «Хочу в тишине написать неск<олько> строк об Ан. Н. Шмидт»[1358]. Через день, 13 марта: «Ст<атью> об Анне Ник. отосл<ал> к<а>к она есть в „Ниж<егородский> Л<исток>“, а др<угую> напишу для „Пр. края“»[1359]. О том, что статья не пошла, он узнал далеко не сразу: еще 22 и 26 марта он пишет о том, что ожидает ее публикации[1360]. После этого упоминаний о работе в дневнике мы больше не находим.
Сама статья эта заслуживает некоторых пояснений.
Судьба переписки Шмидт и Вл. Соловьева любопытна. В книге «Из рукописей А. Н. ШмидМ. К.т» было напечатано 6 писем и одна телеграмма Соловьева. Впоследствии они были перепечатаны[1361], а также воспроизведены в относительно недавнем издании[1362]. Что касается писем Шмидт, то, по сообщению С. Н. Булгакова, среди ее бумаг осталось 26 квитанций на заказные письма к Соловьеву, одна — на посылку и пять — на телеграммы, а новейшие издатели полагают, что на деле их было еще больше. На сегодняшний день, однако, выявлено всего пять писем, причем лишь одно развернутое, две записки и два фрагмента. Впервые их опубликовал А. П. Козырев в уже не раз цитировавшейся нами статье, впоследствии они были включены в электронное издание «Третьего Завета», отредактированное М. Н. Белгородским[1363], как составная часть переписки Соловьева и Шмидт.
С. Протопопов единственный, сколько нам известно, говорит о том, что свидание Соловьева и Шмидт состоялось не во Владимире, а в Коврове — городе по тому же направлению железной дороги, но ближе к Нижнему Новгороду. Для биографов Соловьева это сообщение может представить интерес.
Редакционный некролог был опубликован в «Нижегородском листке» 8 февраля 1905 г. и перепечатан в петербургском издании «Третьего Завета».
Упоминаемая автором статья А. Уманского «К кончине А. Н. Шмидт» напечатана в «Нижегородском листке» 10 марта 1905 и также воспроизведена (в виде двух фрагментов) в издании «Третьего Завета» 1993 года. Приводимая Протопоповым фраза завершает статью.
Впоследствии Андрей Белый вспоминал: «…пропали бумаги ее; года через четыре они обнаружились в „Нижегородском листке“; метранпаж передал А. П. Мельникову эти „перлы“; не зная, что делать с таким „наследством“, он прислал Э. К. Метнеру ворох ее бумаг; мы, не зная, куда девать это все, передали <М. К.> Морозовой; последняя — Булгакову; он и напечатал „бред“ Шмидт»[1364]. Учитывая все эти обстоятельства, имя Метнера, далеко не самого близкого Шмидт человека, не должно быть забыто при воспоминании о ее жизни и посмертной судьбе.
ПРИЛОЖЕНИЕ 1
12 марта. 1903. Нижний Новгород. Редакция
«Нижегор<одского> Листка».
Пишу Вам, хотя не знаю полного Вашего имени. Но мы друг о друге слышали от Сережи Соловьева. Он мне даже читал отрывок Вашего письма к нему, который мне памятен. Читала я и некоторые Ваши стихотворения в «Нов<ом> Пути». Вы один из немногих сотрудников этого журнала, которые не возбуждали во мне досады наряду с сочувствием. Давно собираюсь я Вам написать, но, помимо моего большого недосуга, все как-то не приходила настоящая для этого минута. Теперь, узнав от Сережи, что Вы «в своих стихах, обращенных к таинственному женскому лицу, глубоко проникли в таинство Премудрости», я решила не откладывать далее своего намерения. Два у меня вопроса к Вам. Не откажитесь ответить на них!
