Разновидности зла - [50]

– Мозга думать надо… – он любил притворяться тупым, хотя был не глупее любого из них, в спецназе не нужны глупые – вон, Саша – устад сказать хочет, так пусть говорит…

Борян ничего не возразил

– Почему нам не дали никакого задания? – спросил он всех.

– Какое тебе задание? – сказал Борян – задание одно, выжить.

– Никого не забрасывают с таким заданием. И второе – почему этот офицер сказал: это кончится, когда мы это закончим? Что это значит? Как понимать эти слова?

– Надо всех перебить – сказал Микола. Он с Малороссии, отец малоросс, а мать казачка. Хитрее всех.

– Всех? Но через три дня они воскресают.

– Значит, надо перебить всех за три дня… – упрямо сказал Микола

Борян покачал головой

– Не пори чушь. Как ты их найдешь за три дня? Даже если мы будем ходить по одному – мы этого не сделаем. И потом – а как мы узнаем, что убили всех? Мы же не знаем, сколько их – верно?

– Верно… – сказал и Сашка

– Может, надо что-то найти? – неуверенно предположил Витек. Он из столицы – но по физо[35] даст фору любому. Призер молодежного чемпионата по савату.[36]

– Почему не сказали, что надо найти?

– Думают, догадаемся…

– Надо искать – согласился еще один Санек. Родом из Ижевска, небольшого города в центре России. Он "ботан" – но такой, с каким лучше не связываться. В Ижевске он ходил в инженерный кружок, в армии успел окончить курсы связи и саперов. Он и радиоэлектронщик и подрывник и связист. Может собрать примитивную рацию из обломков. Стрелять у него лучше всего получается из снайперской винтовки.

– Что искать?

– Что-то. Надо обследовать местность. Мы ничего не знаем.

Это было правдой. Карта, которая им была выдана – была обычной, туристической.

– Делимся по двое – сказал Борян – сначала обыщем то, что видим отсюда. Потом пойдем дальше. Припасы закопаем. Точка сбора… вон та гора, дальше будет продвигаться от нее. Делимся, кто с кем.

Когда дошла очередь до ингуша, тот быстро сказал: я с Русским. Почему то к Сашке Борецкову во время подготовки прилипло это – Русский.

– У вас такие же горы?

Ингуш покачал головой

– Нет, не такие. У нас много леса.

– Это плохо?

– Это хорошо. Ничего не видно. Не говори, звук хорошо слышен…

Порядок движения в патруле по двое – им разъяснять было не надо, в конце концов, Афганистан был за каждым. Они шли, прикрывая все направления, насколько это возможно. Хорошо, что под ногами была твердь, в Афганистане – на склонах гор обычно бывают очень опасные каменные осыпи. Сорвался – до низу только уши твои доедут…

Горы. Ничего кроме гор.

Могут быть тайники… – вполголоса сказал Сашка – как духи делали.

– Могут… – согласился маленький ингуш – и тут же закричал – Духи справа!

Они покатились по земле, расстреливая в никуда автоматные магазины – в случае засады надо было сорвать ее огнем, напугать противника, не допустить его прицельной стрельбы, занять укрытие – и только тогда стрелять прицельными, одиночными. Укрытие было рядом – большой валун – и за него они и должны были спрятаться, прежде чем отвечать…

Закатившись за валун, они синхронно перезарядили свое оружие. Любой из них – мог сказать, не глядя, что будет делать другой – их учили одни и те же люди.

– Готов!

– Готов!

И тут – земля со страшным грохотом взорвалась под ногами, свет померк в ослепительно яркой вспышке. Оглушенные, ослепленные взрывом – они попадали на землю. В ушах – ничего кроме шума, как в набирающем высоту самолете, глаза постепенно начинают что-то видеть, тело не слушается. Кто-то рядом…

Последнее, что Сашка запомнил – как обутая в десантный полуботинок нога наступает на его руку и вырывает автомат. Промелькнуло в голове – РАБСТВО!

Сашка пришел в себя скоро. Это очевидно была светошумовая, спрятанная рядом. Или несколько. Старый трюк – при подготовке засады минировать наиболее очевидные места, которые могут быть использованы противником в качестве укрытия. И они на нее попались – как зеленые пацаны.

Дышать было тяжело – от овчины, которая была накинута ему на лицо, и еще чего-то, что давило на грудь. Он попытался понять, что это такое и понял – это нога. Кто-то – поставил ему на грудь ногу.

Потом – с него сорвали овчинный мешок и подняли на ноги – руки у него были связаны. Он оказался лицом к лицу с командиром боевиков – с белыми от ненависти глазами. От него – исходило здовоние давно немытого тела, грязной бороды…

Боевик осмотрел его. Раздосадовано покачал головой

– Баран… ай, баран…

Сашка плюнул его, но слюна не долетела, осталась висеть на грязной камуфляжке боевика. Боевик размахнулся – и хлестнул его по лицу. Перед глазами – ослепительно белыми звездами рассыпалась боль.

– Плохой баран… Даже на плов не годится, а?

Боевики радостно загоготали…

Господи, откуда они их взяли…

– Плохой баран… глупый баран… русисты все бараны… Даже хуже баранов, потому что барана можно покушать…

– Пошел… ты

Новый хлесткий удар

– Знаешь кто мы? Мы – амнистированные. Нам сказали, что русистам нужны люди, которые будут бить их солдат как собак. Русист глупый, да. Нас здесь кормят. Платят нам деньги. И думают, что купили нас за миску похлебки, а? Но когда придет срок – мы пойдем в Русню. И будем там мстить за то, что вы сделали с мусульманами. Вот что мы сделаем, русист…