Разговор с Каллиопой и Клио. История в избранных стихах и сценах - [6]

их размёл на семи б ветрах

гнев идущих со мною рядом.

Не усматривая врагов

в чужеземце и чужеверце,

здесь и двух не ступлю шагов,

не споткнувшись о чьё-то сердце…

15–19 июня 2018

Быль о кедровой бочке. 1947 год

Светлой памяти моей бабушки, Анны Васильевны

Дмитриевой, урождённой Хижненко

1

Как с японской войны воротился солдат,

разрыдались от радости сёстры,

и заплакала мать, и свой траурный плат

поменяла на праздничный пёстрый.

Уж не чаяла сына дождаться, а то б

разве стала реветь, как белуга?

Он в болотах маньчжурских едва не утоп;

застудился и слёг от недуга.

Продержали парнишку без малого год

за дверьми госпитальной палаты,

подлечили, надеясь на добрый исход…

Помирать отпустили до хаты.

Только смерти сказала хозяйка избы:

«Не отдам вслед за мужем сыночка!

Не нужны мне гробы, что растут, как грибы,

а нужна мне кедровая бочка».

2

Поляна красива:

полынь и крапива,

чабрец, зверобой и пустырник;

спорыш-бескорыстник

и тысячелистник,

седой, как черниговский лирник;

невесты-ромашки

с ватагою кашки,

что клевером в книгах зовётся;

душица и мята —

для сына и брата.

Живая вода – из колодца!

3

Кто открыл хуторянке способности трав?

Не её ли батьки́ с Поднепровья?

Иль орловка-свекровь, кошенину собрав,

речь вела о поправке здоровья?

Или сватья-чалдонка по долгу свойствá

рассказала о средстве старинном?..

В чистой бочке запáрила травы вдова —

воспари́ла надежда над сыном!

Вдалеке от больниц, в деревеньке лесной

я дивлюсь рукотворному чуду:

растворяет хворобу настой травяной,

изымает из тела остуду.

Ради сына, чью плоть истомила война,

долго травница кланялась лугу.

Ну а душу его отмолила она

в дальней церкви, одной на округу.

26–31 мая 2016

Земля́чки

Как много вместилось в неделю

и лет, и событий, и стран!

И снова льняную куделю

прядёт подмосковный туман.

Знакомый простор перед нами,

но каждый обыденный штрих

мы видим другими глазами —

вернее, глазами других.

Глазами девчонок-землячек,

которых почёл за ясырь

жестокий и сильный захватчик,

окинем российскую ширь,

пределы степной Украины,

края белорусской земли:

сквозь мёртвые рвы и руины

невольничьи шляхи прошли…

Спасители пленных славянок

невест увозили в Брюссель.

Но помнился им полустанок

за тридевять смежных земель,

и снились белёные хаты

в цветастых фламандских домах,

и красками были богаты

виденья сквозь слёзы впотьмах.

Стране ясноглазого Тиля,

дотоле неведомой им,

они патриотов растили,

но песням учили – своим.

Спасибо, чужая землица,

за то, что умела беречь

их стать, их открытые лица,

их вольную сельскую речь.

1987, 2016

Цвет на карте

Саксонская весна. Шестнадцатое марта.

Преддверие больших германских перемен.

И года не пройдёт, а северная карта

успеет полинять, как старый гобелен…

Мне вспомнились холмы и замки Будишина[9],

несуетный уклад укромных площадей,

где серенький Трабант, бедняцкая машина,

сподручнее Тойот зажиточных людей.

Промозглая с утра весенняя погодка

ерошила вихры, трепала пиджаки.

И, угольным дымком попыхивая кротко,

глядели на меня, прищурясь, чердаки.

Я в лавку забегал в стремлении простецком

погреться у огня в железном камельке,

вымучивал вопрос на ломаном немецком,

чтоб выслушать ответ на русском языке.

На этих площадях ещё не позабыли

недальнее родство, двоюродную речь

и, может, потому от копоти и пыли

отеческую речь сумели уберечь.

…Когда грядущий век в деляческом азарте

по-новому скроит лоскут материка,

отыщется ли цвет на вылинявшей карте

для этого, душе родного, уголка?

Сентябрь – октябрь 1990

Вещи

1

В чулане жилья городского,

отвыкшие жить напоказ,

соседствуют шина с подковой,

с электроплитой – керогаз.

Со сбитой по обух литовкой —

обрезки сосновых досок,

с пропахшею клеем спецовкой —

сведённый косою брусок.

Какого уклада в предвестье

судьба вековая свела

кричащие краски предместья

и вещие знаки села?

…На месте фабричной слободки,

месившей столетнюю грязь,

за срок, небывало короткий,

бетонная башня взнеслась.

Покрыла по замыслу зодчих

ее величавая сень

четыре квартала рабочих

и дворики двух деревень.

Охочи до нового быта,

снесли по закутам жильцы

свои примуса и корыта,

свои чугуны и ставцы…

2

На каждый предмет обихода,

который на что-нибудь гож,

так быстро меняется мода,

что скоро в чулан не войдёшь.

И вот на семейном совете,

вчерашние куклы забыв,

заводят хозяйские дети

все тот же нехитрый мотив.

Что время спровадить на свалку

и ветхую плотничью снасть,

и сбитую косу, и прялку,

с годами отвыкшую прясть.

Устав от ребячьей докуки,

с детьми соглашается мать.

Но вновь опускаются руки,

не зная, с чего им начать.

В скоплении ржавых жестянок,

в тряпье и обрезках досок

то встретится батькин рубанок,

то сестрин мелькнёт туесок.

И старое тёткино сито.

И матушкины кружева…

Извечные мелочи быта,

которыми память жива.

1992

Сады

Есть ли что на свете краше

рукотворной красоты?

Вековое чудо наше —

монастырские сады!

Забредя в обитель, вдруг ты

видишь, глядючи окрест,

экзотические фрукты,

ягоды из южных мест.

В Соловках растят арбузы,

а в Сибири – виноград

и не видят в том обузы

инок Нил и брат Кондрат.

И крестом в нездешних кущах

светлый старец Иоанн

осеняет всех живущих

и усопших прихожан.

В этой жизни скоротечной

знатный был садовник он:

вертоград любви сердечной

в наших душах им взращён!

Не избыть земной заботы

у небесного крыльца:

садоводческой работы