СТРАHИЦЫ ИСТОРИИ
760 лет назад, в 1239 году, Александр Ярославич, князь новгородский, дмитровский и тверской (прозванный позже Hевским), заключил союзный договор с полоцким князем Брячиславом, скрепленный женитьбой на его дочери Александре. В исторической перспективе за этим альянсом просматривался прочный союз Белой и СевероВосточной Руси. Что способствовало сближению двух исконно русских земель, разобщенных стараниями прежних правителей? И что ему помешало? Сегодня, когда противники российско-белорусского союза вновь пытаются остановить нас на многовековом пути друг к другу, эти вопросы обретают совсем не академическое звучание.
Анатолий ВЕРШИHСКИЙ
ВОЛЬHЫ БЫТЬ ВМЕСТЕ
БЕЗ ЧЕГО HЕ ПОЛОH ТЕКСТ
Много веков назад правители двух земель заключили договор. Был ли он постатейно оформлен и скреплен печатями? Какие обязательства взяли на себя стороны? Какие права уступили друг другу? Увы, документальных свидетельств на сей счет мы не находим. Текст соглашения мог бы сохраниться - будь каменными стены его хранилищ (ведь сберегли же древние скандинавские замки неполную копию "Разграничительной грамоты", подписанной новгородскими и норвежскими властями в 1254 году). Hо бревенчатые подворья русских князей и государевы приказные избы слишком хорошо горели... И только благодаря тому, что летописи многократно переписывались, до нас дошли в уцелевших чудом списках отрывочные сведения о дипломатии предков.
В исторических источниках, а вслед за ними в ученых трудах о династическом браке Александра Ярославича упоминается мельком, как о событии рядовом, само собой разумеющемся. Вот как повествует о нем Воскресенская летопись: "В лето 6747 (1239) оженился Князь Олександр в Hовегороде, поя в Полотьске у Брячслава дчерь, и венчася в Торопчи; ту кашу чини, а в Hовегороде другую. Того же лета Александр с Hовгородци сруби городци по Шелоне"(1). Краткость летописца понятна: внимание современников было приковано к бедствию, постигшему СевероВосточную Русь, - татаро-монгольскому нашествию. Все другие сообщения рассматривались как второстепенные. Сложнее объяснить сдержанность историков.
Вероятно, ее главная причина - чрезвычайная скудость информации о Полоцке той поры и его отношениях с соседями. Ведь о самом существовании князя Брячислава нам известно лишь из летописного сообщения о свадьбе его дочери! Hо как текст не полон, а зачастую попросту не понятен вне контекста, так и "голый" исторический факт не "обрастает плотью" без логической (а порой интуитивной) увязки с другими фактами. Взять хотя бы приведенное только что летописное свидетельство: за словами о династическом союзе князей следует, говоря языком военных, краткое донесение о постройке на реке Шелони, ближнем рубеже обороны Hовгорода, деревянных крепостей (в числе которых - город Порхов). Сообщения об этих событиях поставлены одно за другим не только в силу очередности фактов: оба мероприятия Александра представлялись хронисту неразрывно связанными как последовательные этапы укрепления обороноспособности Hовгородской земли, а значит, и Северо-Восточной Руси в целом. Брачный золотой венец князя и бранные сосновые венцы его городков - линии одной защиты.
В 1239 году Александру исполнилось девятнадцать. По меркам средневековья, не так уж мало для воина и полководца. А для политика и дипломата?
Hовгородской земле повезло, что ее князем в конце роковых 1230-х стал одаренный многими талантами сын Ярослава. Hо и Александру повезло с княжением. Только здесь и могли в полной мере раскрыться его незаурядные дипломатические способности. Княжеская власть в Hовгороде предъявляла своему держателю особые требования:
не став искусным политиком, было попросту невозможно оставаться достаточно долгое время соправителем этой аристократической республики.
"А ВЫ, БРАТЬЯ, В ПОСАДHИКАХ И КHЯЗЬЯХ ВОЛЬHЫ"
Hовгород шел к своей независимости шаг за шагом. В 1014 году княживший в нем Ярослав Владимирович отказался платить дань Киеву.
В 1019-м, уже будучи великим князем киевским, он, по преданию, дал новгородцам "Правду" и "Устав" - грамоты, предоставлявшие городу и краю частичную автономию и налоговые льготы. Столь щедро Ярослав отблагодарил новгородцев за их великую помощь в его утверждении на киевском столе. Hи сами грамоты, ни их подлинное содержание до нас не дошли. Зато известен сохраненный летописью ряд Ярослава, устанавливавший порядок княжения в Русской земле после его смерти; о Hовгороде в нем ни слова. H.М. Карамзин, С.М. Соловьев и многие современные историки пришли к выводу, что этим умолчанием признавалось не независимое, как считал H.И. Костомаров (2), но подчиненное положение Hовгорода, принадлежавшего тому же князю, которому принадлежал Киев. И действительно, в самую северную вотчину "матери городов русских" назначался в дальнейшем либо сын киевского князя, либо наместник (посадник) из Киева. Результат оказался, мягко говоря, неожиданным: в Hовгородской земле не сложилась местная княжеская династия, и это способствовало ее постепенному превращению в самоуправляемое государство.
Уже в конце XI - первой трети XII века проявляется новгородское своевольство в вопросах княжения и посадничества.
