Рай: Потерянный рай. Возвращенный рай - [49]

И возвращу его еще охотней,

Когда, в конце, Ты будешь все во всем

И Я в Тебе навеки; кто любезен

Тебе –  любезен Мне, и ненавистен,

Кого Ты ненавидишь. Совершу

Твою Я кару, как свершаю милость;

Везде, во всем Я верный образ Твой.

Могуществом Твоим вооруженный,

Я Небеса освобожу от злых

И прогоню мятежников немедля

В жилище, уготованное им;

Пусть там, во тьме, в цепях они томятся,

Червя неумирающего снедь,

За то, что оказали непокорство

Тебе, Кому покорствовать –  блаженство.

Тогда одни святые все Твои,

Ограждены от стаи нечестивых,

Вокруг святой горы соединятся,

Чтоб непритворно “аллилуйя” петь,

Хваля Тебя, и Я, как вождь их, с ними».

Промолвил –  и, на скипетр опираясь,

С высокого престола Он сошел,

Где восседал Он одесную Славы.

В тот миг святое третье утро встало

И озарило светом небо. Вихрем

Помчалась колесница Божества,

Объята ярким пламенем блестящим,

Влекомая лишь внутреннею силой,

Без всякого вращения колес,

В сопровожденьи четырех чудесных

Сопутников, по виду Херувимов,

Имевших каждый по четыре лика;

Покрыты были звездами тела

Тех Ангелов, а крылья их глазами;

Колеса же берилловые также

Усеяны глазами были все,

Меж коими огни сверкали ярко.

Над головами их хрустальный свод,

Сияя, возвышался; был поставлен

Сапфировый на колеснице трон,

Украшен чистым янтарем, а цветом –

Как радуга росистая. На троне

Сидел, во всеоружии небесном,

Сын Божий; был на Нем урим[122] лучистый

Божественной работы. Рядом с ним,

С орлиными крылами, одесную

Победа возвышалась; за плечами

Имел Он лук могучий и колчан,

Трезубцев грома полный. Разливался

Вкруг яркий свет; курился дым, и грозно

Взвивались искры. Так вперед Он несся,

И десять тысяч тысячей святых

Неслись за Ним; Он издали был виден.

И двадцать тысяч Божьих колесниц

(На каждой стороне по половине

Того числа) Его сопровождали.

Так по хрустальным небесам, на крыльях

Могучих Серафимов, на престоле

Сапфировом своем примчался Он,

Сияя вдаль и вширь; своими прежде

Врагов Он был замечен, и восторг

Нежданный их объял, когда, сверкая,

Мессии стяг великий в Небесах,

Руками верных Ангелов несомый,

Явился. Михаил свою всю рать

Отвел под это знамя; оба фланга,

Сплотясь, сошлись к Единому Главе.

Божественная сила расчищала

Путь перед ним; велением Его

К своим местам все возвратились горы,

Как только был его услышан глас;

Свой прежний вид себе вернуло небо,

И новыми цветами расцвели

Его холмы и тихие долины.

Все это совершилось пред глазами

Его врагов злосчастных, но они

Все ж при своем упрямстве оставались,

Безумное решение приняв

Собрать все силы для мятежной битвы,

В отчаянье решенье почерпнув.

Как может быть среди небесных Духов

Такое извращение ума?

Какое, впрочем, знаменье способно

Надменных убедить; какое чудо

Смирит упрямца закоснелый дух?

То, что могло б исправить их, служило

Им лишь к тому, чтоб их ожесточить;

Великую Его увидя славу,

Объяты были завистью они,

Стремилися величьем с Ним сравниться

И смело в бой готовились вступить,

Надеясь или силой, иль обманом

И Бога и Мессию одолеть

Иль вместе пасть в крушении всеобщем.

Итак, в последний бой они пошли,

С презреньем отвергая отступленье

Иль бегство. И великий Божий Сын

Сказал тогда Своей отважной рати:

«Не двигаясь, в блистательном строю,

Мои святые Ангелы, останьтесь!

Отвага ваша Господу была

Угодна; вы бесстрашно постояли

В бою за дело правое свое;

Что повелел Господь, то вы свершили

Непобедимо; но другой руке

Дано исполнить кару над ордою

Проклятою; месть совершит Господь

Иль тот, кому ее Он поручает.

Сегодня дело не в числе бойцов,

А потому лишь стойте и смотрите,

Как Божий гнев Я изолью на этих

Безбожников. Не вас, а лишь Меня

Они презреньем оскорбили, зависть

Ко Мне за то питая, что Отец,

Которому все Царство, власть и слава

Принадлежат на Небесах, Меня

Почтить великой честью соизволил.

Поэтому и казнь их на Меня

Возложена; пусть воля их свершится,

Пусть испытают в битве, кто сильней –

Они ли все иль Я один; лишь силой

Они все измеряют, превосходства

Иного не ища и не заботясь

О тех, кто превосходит их; и Я

Иного спора их не удостою!»

Так Сын сказал, и страшно изменилось

Лицо Его, суровый вид приняв,

Невыносимый взору; полный гнева,

Он на врагов безумных обратился,

И крылья звездоносные свои

Четыре Херувима распустили,

И тень вкруг них зловещая легла,

И загремели грозные колеса

Великой колесницы, будто шум

Быстротекущих вод иль топот войска

Громадного. Мрачнее темной ночи

Он на врагов помчался нечестивых,

И от Его пылающих колес

Вся эмпиреев твердь заколебалась –

Вся, кроме трона Бога. В миг один

Проник Он в середину вражьей рати

И правою рукою десять тысяч

Разящих молний с силою метнул,

Которые в сердца врагов вонзились.

Оглушены, противиться они

Не в силах были, мужество утратив

И праздное оружье уронив.

А Он помчался по щитам и шлемам,

По головам поверженных Престолов

И распростертых сильных Серафимов,

Которые желали в этот миг,

Чтоб горы вновь покрыли их, в защиту

От гнева беспощадного Его.

И бурею вокруг летели стрелы

От тех четвероликих четырех,

Чье тело было все вокруг покрыто

Глазами, и от тех живых колес,

Что были все усеяны очами;

Единый ими Дух руководил,

И каждый глаз сверкал светлее молний

И извергал губительный огонь,

Разя врагов проклятых. Ослабели

Они, лишась своей обычной силы;