Расставание в голубом. Глаза с желтизной. Оранжевый для савана - [172]

— Спасибо.

Осмотрел двигатели.

— Двигатели старые, но надежные, — сказал я. — При таком ненапряженном режиме целую вечность продержатся. А не заменили ли при переделке систему, предотвращающую самовозгорание?

Я точно распознал грязь у него под ногтями. Безразличный вид мгновенно сменился угодливым и расторопным. Не прошло и пяти минут, как он уже рассказал мне о грубо сработанных двигателях «Пирата» больше, чем мне хотелось знать.

— Я слышал об этой яхте от одного своего приятеля, который как-то нанимал ее, Кэл Стеббер.

— Кто это?

— Очень важная шишка. Невысокий, грузный, очень дружелюбный. Он был на ней прошлым летом в Неаполе. Занимался одной земельной сделкой.

— Ах, этот. Да. Приятный мужик. Но, точнее, он не брал ее напрокат. Мы три недели стояли в этом «Катласс-яхт-клубе», потому что работа там заканчивалась, и мы должны были забрать там же следующую группу. Вот мистер Стеббер и договорился с капитаном Энди, что поживет немного на борту. Своего рода аренда в доке: Капитану Энди здорово влетело от Робинелли. Черт, если бы он не сдал деньги, Робинелли ни фига не узнал бы. Кажется, они сговорились долларов за пятьдесят в день. И было соглашение о том, что, поскольку мистеру Стебберу нужно было каким-то людям пустить пыль в глаза, мы должны говорить, если кто-нибудь спросит, будто яхту мистеру Стебберу одолжили друзья.

— Я знаю, Кэл живет здесь, в Тампе, и у меня есть номер его телефона, не внесенный в книгу, да я его не захватил. А адрес забыл. Какой-то многоквартирный дом у залива Тампа. Может, на борту у вас есть его адрес, а?

— Увы, боюсь, что нет. Он сел и слез в Неаполе, и мы все это время стояли на якоре. Платил наличными. Не было никаких причин… — Он остановился и, глядя вдаль, подергал себя за ухо. — Погодите-ка. Что-то там было. Ну да. Бруно нашел, когда все мыл после ухода мистера Стеббера. Запонка закатилась куда-то. Вся золотая, с каким-то серым драгоценным камнем. У капитана Энди был этот номер телефона, или он его как-то раздобыл, и, когда мы вернулись в Тампу, он связался с мистером Стеббером и… — Он повернулся к носу яхты и закричал: — Эй, Бруно! Поди на минутку.

Долговязый несимпатичный зеленоглазый Бруно вышел на корму, волоча ноги и вытирая мыльные руки о бедра, и восторженно уставился на мисс Мак-Колл.

— Скажи, Бруно, ты помнишь мужика, кому в прошлом году вернул золотую запонку?

— С тебя двадцать долларов, парень. Отлично помню.

— Куда ты ее отнес?

— Западнобережный бульвар, чуть ниже по течению за мостом Танди, недалеко от Макдилл. Какой-то номер, не помню какой. Очень милое местечко, парень.

— А ты можешь что-нибудь рассказать этому человеку, чтобы он сумел отыскать его?

— Да не гони так, а то ни фига не вспомню. Дай подумать чуток. Там был номер и табличка с именем. Бледного цвета здание, вроде четырех домов, сцепленных вместе. Он в том, что ближе к заливу, на последнем этаже. То ли на седьмом, то ли на восьмом. Во всяком случае, на последнем. Что-то там в табличке такое было, неясное. Вспомнил! «Западная гаврань»! «Вэ-рэ» вместо «вэ». И нет там никакой гавани, приятель, как бы ты ни произносил. Пристани да волнорез невысоки, и больше маленьких парусников, чем катеров. Но ничего такого, что бы я назвал гаванью.

Когда мы ушли с яхты, Чук сказала:

— Половину времени я не знаю, что у тебя на уме. Просто приходится стоять там и выглядеть беззаботно. Такой странный способ выяснить адрес.

— Возможно, есть и другие пути. Видимо, не так уж и много, если он ведет себя тихо и осторожно. Люди оставляют следы. И ты не знаешь, где они их оставят. Если будешь сновать туда-сюда по территории, где они, как тебе известно, побывали, получишь больше шансов на что-нибудь набрести. То, что ты видела, — так это нам просто повезло. У меня и плохих дней выпадало достаточно. Захочет Стеббер играть с нами или нет, я все равно рад, что знаю, где он находится. Думаю, позвоним ему прямо оттуда.

К тому времени, как я отыскал «Западную гаврань», набежала уже почти половина четвертого. Это был богатый, со вкусом выстроенный дом с просторными и живописными палисадниками. Архитектурный стиль выбран так, чтобы избежать холодного учрежденческого вида, без строгой геометрии и математического расчета. Основной подъезд — для доставки, для гостей и для живущих в доме. Я оставил Чук в машине, а ключи — в замке зажигания.

— Ухожу до половины четвертого, не дольше. Я слов на ветер не бросаю. Если нужно будет остаться сверх того, спущусь и скажу тебе. Так что ровно в половине четвертого ты выедешь отсюда, остановишься у первой же телефонной будки и анонимно сообщишь полиции, что в квартире Стеббера происходит что-то очень странное. «Западная гаврань», ближайшая к воде башня, верхний этаж. А потом мчись в аэропорт. Вернешь машину. Вот твой билет на самолет. Если я к семичасовому самолету не появлюсь, ты в любом случае на него садишься. Возьмешь ту, другую машину и вернешься на пристань. Вот тебе другая связка ключей. Забери Артура с яхты, запри ее и поезжай в мотель. Зарегистрируетесь как… мистер и миссис Артур Мак-Колл. Завтра утром найдешь Торговую палату. Там всегда лежит книга посетителей. Запишись под этим именем с адресом мотеля, включая номер комнаты. Поняла?