Рассказы зверолова - [5]
— Слышишь, вроде идёт кто-то? — громко шепнул я старику в самое ухо.
— Чего? — спросил он. А потом догадался, о чём речь, и тихо ответил: — Может, Никита идёт.
Был у старика дружок Никита, рыбак, так он ходил иногда на пасеку, в гости к Отрошко.
Я напряг зрение и увидел медведя. Видно, заметил его и старик: он схватил меня за плечо, рука у него дрожала.
Медведь был небольшой, но шёл он осторожно, обнюхивал наши следы возле жерди. Постоял, послушал, встал на задние лапы… И хоть страшными казались ему наши следы, запах мёда влёк его с неудержимой силой вперёд. Он приблизился к жерди, начал слизывать мёд. Дошёл до липовки, глянул в круглую чёрную дыру, но не полез туда, а огляделся и пошёл к речке. Там напился… И показалось мне, что не вернётся он к бочке, уйдёт.
Я уже поднял ружьё и накинул стволы на зверя. Но он не ушёл, вернулся к бочке, где так вкусно пахло мёдом. Покрутился у входа и даже рявкнул для храбрости. А потом нагнул голову и полез в липовку.
Как только медведь скрылся там, я дёрнул за верёвку, крышка захлопнулась и закрылась на щеколду. Я выскочил из кустов, подбежал к липовке и обвязал её верёвкой, чтобы медведь не вырвался.
Дед Отрошко осмелел, подбежал ко мне и залился смехом:
— Вот леший! Ну и хитёр же ты, Алексеич, — как медведя обдурил! Гляди-ка, липовка ходуном ходит!
Действительно, медведь так вертелся в бочке, что она шевелилась. Но я знал, что он не вырвется, и решил оставить его здесь до утра.
По дороге к избушке дед Отрошко всё выпытывал у меня:
— А куда мы медведя денем?
— Во Владивосток, в комбинат отправим. А оттуда — за границу. И будет жить наш медведь во Франции или в Греции.
— А как же на станцию повезём?
— Лошадь достанем.
— Эх, лошади нет! Придётся к Никите идти, он даст.
Утром, когда я ещё спал, дед Отрошко приехал на телеге. С большим трудом мы вкатили на неё липовку с медведем и поехали на станцию.
С первым же поездом наш пленник отправился во Владивосток.
Как заснул злой Красавец
Я приехал на Камчатку заготовить куниц и соболей и познакомился со старым охотником Третьяковым, который жил в деревне Сероглазки.
Ивану Сидоровичу шёл тогда сто третий год. Волосы и длинная борода были у него белы как снег, но держался он бодро.
В избе у старика сидели ещё два деда, тоже седые, но коренастые, крепкие. Я думал, что это соседи Третьякова, но оказалось, что я ошибся.
— Сыновья мои, — сказал Иван Сидорович. — Андрюшке — семьдесят восьмой, а Петька совсем ещё молодой: ему в позапрошлом году только восьмой десяток пошёл!
Семейка у Третьякова была обширная: четыре дочери, почти два десятка внуков и правнуков. Многие из них охотники, и я заключил с ними договор — ловить для нашего комбината во Владивостоке куниц и соболей.
Когда Иван Сидорович провожал меня до калитки, во дворе я увидел группу ребятишек. Подталкивая друг друга, они с любопытством глядели через щель в сарай.
— Там медвежонок, — сказал Иван Сидорович. — Хотите взглянуть?
Старик открыл ворота. С радостным визгом бросился к его ногам маленький медвежонок.
Я его взял за загривок; он был совсем ручной. Шерсть у него, мягкая и серебристая, была так же красива, как у чернобурой лисы.
Я попросил Ивана Сидоровича продать мне медвежонка. Старик уже дал согласие, но правнуки его подняли такой рёв, что он руками развёл и сказал:
— Ты уж обиду против меня не держи, сам видишь: нельзя продавать Красавца!
Так я и уехал.
Ровно через год я снова приехал по делам на Камчатку и, конечно, зашёл навестить Третьякова.
Едва я вошёл в дом, как со всех сторон окружили меня ребятишки:
— Дяденька, купи нашего Красавца!
— Так вы же об этом и слышать не хотели!
— Да, он такой злой стал: дяде Антипу ногу поранил, на нас кидается!
Иван Сидорович подтвердил:
— Озлился Красавец — внуку ногу помял и меня знать не хочет. Я бы его давно пристрелил, да всё тебя ждал, — может, возьмёшь живого.
— Медведь мне нужен. Только вы про него больно страшно рассказываете. Надо посмотреть.
Мы подошли к сараю. Я открыл половину ворот и тотчас же отшатнулся: большой и сильный зверь бросился ко мне и мощным ударом лапы оторвал правый рукав и часть полы у моей кожаной куртки. Я упал навзничь к ногам старика, и это меня спасло: рука осталась цела, привязанный медведь уже не мог до меня дотянуться.
— Да, надо подумать, как взять такого чёрта, — сказал я, поднимаясь и стряхивая пыль с одежды.
А медведь рвал в клочья мой рукав и страшно ревел. Он неистовствовал, когда мы закрыли ворота, бил в них лапами, совал нос в подворотню и так грозно дышал, что у ворот заклубилась пыль.
Мы вернулись в избу, и у меня созрел план, как увезти отсюда такого медведя живым.
У меня было с собой три бутылки спирта. Иван Сидорович принёс из омшаника большой таз, в котором было килограмма два янтарного мёда. Мы смешали спирт с мёдом и осторожно подсунули таз в подворотню сарая.
Свирепый Красавец долго ходил вокруг таза, обнюхиваясь и тряся головой. Запах спирта отпугивал его, сладкий, пахучий мёд манил. Он набрался наконец смелости, лизнул мёд на краю таза, отпрянул, огляделся, потом подошёл к угощению, храбро засунул нос в месиво и зачавкал.
Много приключений произошло за одно лето с маленьким пастушонком Митруком и его другом оленёнком Авко. Рассказывая о них, автор знакомит читателя с жизнью людей и с природой северного края.
Жужа Тури — известная современная венгерская писательница. Она много пишет о молодежи, о детях своей страны; ее произведения — «Юлия Баняи», «Залайское лето», «Новая семья» и другие — пользуются в Венгрии заслуженным успехом. Недавно писательница была награждена национальной премией за романы для юношества. Жужа Тури пишет и для взрослых. Ее роман «Под одной крышей», повествующий об освобождении советскими воинами Будапешта от фашистских полчищ, завоевал широкую популярность не только на родине писательницы: он переведен и уже издан в Швеции, Германии, Чехословакии и других странах. Повесть «Девочка из Франции» написана Жужей Тури в 1954 году.
Дорогие ребята! Эта книга познакомит вас с творчеством современного югославского писателя Драгу́тина Ма́ловича. Лирично и задушевно рассказывает автор о своём нелёгком детстве, об отце, коммунисте-подпольщике, о младших братьях и сёстрах. Действие повести происходит в Югославии в небольшом, расположенном на границе с Венгрией, городе Суботице, во второй половине 30-х и начале 40-х годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Рассказ из сборника «Нет в лесу никаких разбойников». Издательство: журнал «Семья и школа». Перевод со шведского И. Новицкой. Иллюстрации Ингрид Ван-Нюмен.Во всех книгах Линдгрен — особенная атмосфера: фантазии, игры, душевная свобода и справедливость, — атмосфера, особенно желанная для детских умов и сердец.Эта удивительная атмосфера — своего рода фирменный знак писательницы — царит и в произведениях, собранных в книге, которую вы держите в руках. Это ранние и, как правило, мало известные или не известные у нас произведения Астрид Линдгрен, к тому же публикуемые в новых и, смеем надеяться, лучших переводах.