Рассказы старого лешего - [38]
Прощай, Алтай. Прощайте, горные просторы. Прощайте, звери и птицы.
ЛЕШИЙ
Эта история началась с того, что я пошел за чем-то в Союз художников и там увидел объявление, предлагающее вступать в члены дачно-строительного кооператива. На станции Пески можно выбрать по вкусу участок, войти в члены кооператива и построить себе дачку. Прекрасно! Довольно дышать газом, довольно сидеть на пятом этаже. Скорей в лес, в луга, в поле! В первое же раннее утро я сажусь в вагон с моими новыми знакомыми — членами ДСК. От станции двадцать минут хода, и я в дивной березовой роще. Сторож дядя Вася указывает мне мой участок.
На участке стоит избушка в три окошка на курьих ножках. Избушка, избушка, повернись к лесу задом, ко мне передом! Она повернулась, и я вошел в нее. Вошел в нее и остался! Из этого окошка я буду смотреть, как лесной конек с песенкой взлетает вверх и с песенкой, распустив крылышки, опускается на тот же кустик. Придет вечер, и я увижу, как месяц спрячется за лесом, как светлей засияют звезды и все задремлет до утренней зари. Буду слушать, как сова запоет свою весеннюю песню, как затрещит козодой. Послушаю и засну. Коротка весенняя ночь, короток и прозрачен сон. Смотрю, в окне на фоне весенней ночи появилась косматая голова, косматые плечи и руки. На голове, мне показалось, что-то похожее на рожки. Руками мой гость уцепился за подоконник и молча смотрел на меня. Из окна пахнуло свежим воздухом с ароматом клейких березовых листочков. Где-то, совсем близко, защелкал соловей.
«Послушайте, что вам надо? Вы же видите, что я сплю, и лезете в окошко. Вы кто такой?» Голова прошелестела, как шелестят листья деревьев: «Простите, я думал, что вы не спите. Заглянул побеседовать». — «Да кто вы? Отвечайте!» — «А я здешний леший. Вот и хотел с вами познакомиться… Соседи ведь будем! Привык я к здешним местам — тихо, покойно тут, даже за грибами бабы ходить боятся — я их маленько попугал, так, знаете ли, поухал, как филин, — ох и припустили, до дома без передышки. С тех пор реже стали сюда ходить. А вот, на мое горе, сюда наехали художники, и я вижу, мне пришел капут. Куда мне на старости лет деваться? Хоть в омут головой». — «Вот что я вам посоветую, дорогой леший. Забирайте вы свои пожитки и бегите куда глаза глядят, и чем дальше вы убежите, тем для вас будет лучше. Здесь вам не житье — настроят дач, патефоны, радио… Тут не то что леший — все лесные птахи и звери удерут. Бегите, бегите без оглядки!»
Я вижу, что мой ночной гость приуныл и задумался.
«Знаете ли, какая история? Один-то я бы смог убежать, а ведь у меня… Не один я… Куда я со старухой?»
«С какой старухой?»
«Да с бабой-ягой. Мы с ней тут полвека живем, в этом году золотую свадьбу справлять хотели — и вот на-поди… Сами знаете, баба без хозяйства жить не может — завела там птиц разных. Гамаюнов, сиринов развела — каждый день их два раза кормит. Прожорливые — страсть! А еще у нее кот черный, старый-престарый. Видите сами, какая у меня обуза. Куда я с этой оравой пойду!»
Мне было очень жаль бедного лешего, и я сказал:
«Я бы охотно предложил вам свой участок, да у меня леса мало — поляна открытая. Вам здесь будет неудобно, да к тому же я тоже не один… А знаете, женщины боятся всякой чертовщины. Увидит вас моя супруга — визг подымет, хоть святых выноси!»
Мы оба призадумались и долго молчали. Близился рассвет, и небо стало бледнеть. В кустах запела птичка. «Крапивничек поет! Это пятый час, — сказал леший. — Ну, мне пора. Пойду к своей старухе. Прощайте. Спасибо за ласку!» И он исчез, а я заснул крепким предрассветным сном.
На другой вечер в моем окошке опять появилась голова с небольшими рожками.
«Вы не сердитесь на меня? А я опять пришел побеседовать с вами. Много есть всяких вопросов. Вот я и пришел. Сказал я вчера своей старухе, что вы советуете бежать отсюда, так она такой тарарам подняла, я уж поскорей от нее в кусты… Кричит: „С ума ты сошел, старый хрыч, собрался на Байкал ехать! Да на чем ты поедешь, старый дурень? Ступа-то у меня сгнила, вся растрескалась, на ней далеко не уедешь, на метле хорошо только на короткое расстояние, а ежели далеко… Сидеть-то на ней неловко! Да и привыкла, говорит, я к этим местам“. Что делать? Не будешь же спорить со старухой. Она тут привыкла, тут у нее на селе, в старых домах, много родных, знакомых и подружек: домовые, дворовые, кикиморы, шишиги, шептухи, овинники, а в реке водяной ей дядей приходится. По ночам она привыкла с русалками в подкидного дурака играть. А ведь привычка — вторая натура. Придется нам тут остаться — как-нибудь устроимся».
Леший печально вздохнул и стряхнул с шеи лесного клопа.
«Вы не спите?» — спросил он меня.
«Вот что, дорогой, если вам что-то надо от меня, то говорите поскорей и уходите — я спать хочу!»
«Уж чуточку потерпите — я не долго… Участок у вас большой и лесок есть, а ежели по моим советам поступать будете, то годика через три-четыре тут такая чащоба будет — прямо медвежий угол. Вот я вас и прошу — не копайте землю, не корчуйте деревья и кусты — пусть все растет, как ему хочется. Вы сами увидите, какая красота будет. Тайга! Берите краски и пишите прямо с крыльца. Вам никуда и ездить не надо — все дома будет, и цветы будут расти. Наши русские цветы: кукушкины слезки, колокольчики, иван-да-марья, анютины глазки. Красота! А сколько будет ландышей! Сплошь засядут под кустами. Да что там цветы? Птичек сколько будет! Гнезд понастроят и на ветках, и на земле. Только ходить надо осторожно, чтобы не наступить на гнездышко. На земле пеночка построит свой шалашик, и овсянка, и козодой, а на кустах — сорокопуты, дрозды, в дуплошках синички, вертишейки, и все петь будут, и на всех вы в бинокль любоваться будете!» Что еще мне говорил леший, я не слышал — я спал крепким сном. Спал и не слышал его добрых советов.
