Рассказ Предка - [7]

Я буду использовать эти три вида надежных свидетельств, начиная с твердых останков и, в частности, окаменелостей.

Окаменелости

Тела или кости могут сохраниться для нашего внимания, каким-то образом избежав встречи с гиенами, жуками-могильщиками и бактериями. "Ледяной Человек" из итальянского Тироля сохранился в леднике в течение 5 000 лет. Насекомые оставались забальзамированными в янтаре (окаменевшей древесной смоле) в течение 100 миллионов лет. Безо льда или янтаря твердые части, такие как зубы, кости и раковины, имеют лучшие шансы сохраниться. Зубы сохраняются дольше всех, потому что для выполнения своих функций в жизни они должны были быть более твердыми, чем все то, что их владелец, вероятно, ест. Кости и раковины должны быть твердыми по различным причинам, и они также могут сохраняться долгое время. Такие твердые части, и в редких счастливых случаях мягкие части также, иногда становятся ископаемыми окаменелостями, которые сохраняются сотни миллионов лет. Несмотря на привлекательность окаменелостей, удивительно, насколько много мы можем узнать о нашем эволюционном прошлом без них. Если бы все окаменелости вдруг исчезли, то используя сравнительные исследования современных организмов, подобие их структур, особенности их генетических последовательностей, распределение среди видов и то, как виды распределены по континентам и островам, можно все еще продемонстрировать, вне всякого разумного сомнения, что наша история эволюционна, и что все живые существа – кузены. Окаменелости являются бонусом. Приятным бонусом, что и говорить, но не обязательным. Это стоит помнить, когда креационисты продолжают (утомительно, как они это делают) говорить о "пробелах" в летописи окаменелостей. Летопись окаменелостей могла бы быть одним большим пробелом, и все еще были бы сильны доказательства эволюции. В то же время, если бы у нас были только окаменелости и никаких других свидетельств, то факт эволюции был бы снова всецело подтвержден. При существующем положении вещей мы благословлены с обеих сторон.

Слово "окаменелость" традиционно используется в значении любого реликта, датируемого более чем 10 000 лет: не очень полезное правило, поскольку нет ничего особенного в круглом числе 10 000. Если бы у нас было меньше или больше, чем десять пальцев, то мы признали бы круглыми другой набор чисел. Когда мы говорим об окаменелости, мы обычно подразумеваем, что подлинный материал был заменен или пропитан минералом другого химического состава и поэтому, можно сказать, выдано новое свидетельство о смерти. Отпечаток первоначальной формы действительно может быть сохранен в камне в течение очень долгого времени, возможно, смешанный с частью первоначального материала. Есть различные пути, которыми это может произойти. Я оставляю детали, названные техническим термином тафономия, для "Рассказа Работящего".

Когда окаменелости были первоначально обнаружены и картированы, их возрасты были неизвестны. Самое большое, на что мы могли надеяться, был относительный возраст. Ранжирование возраста зависит от предположения, известного как "закон наложения". По очевидным причинам младшие страты лежат над старшими, если обстоятельства не являются исключительными. Такие исключения, хотя они иногда вызывают временное недоумение, обычно довольно очевидны. Глыба старой скалы, полная окаменелостей, может быть перемещена на вершину младшей страты, например, ледником. Или ряд страт может быть массово перевернут и их вертикальный порядок в точности противоположен. С этими аномалиями можно работать, сравнивая эквивалентные породы в других частях мира. Как только это сделано, палеонтолог, сложив все части вместе, может увидеть истинную последовательность полной летописи окаменелостей, мозаично наложившихся последовательностей из различных частей мира. Эта логика на практике усложняется, хотя и не существенно, тем фактом (читай "Рассказ Эпиорниса"), что по ходу того, как столетие идет за столетием, изменяется карта мира.

Зачем необходима мозаика? Почему мы не можем только копнуть, насколько нам надо, и считать, что возраст рассматриваемого слоя пропорционально зависит от глубины его залегания? Что ж, само время может течь гладко, но это не означает, что где-нибудь в мире есть единая последовательность слоев, отложенных равномерно и непрерывно от начала и до конца в течение геологического времени. Слои окаменелостей отлагаются спорадически, когда есть подходящие условия.

В любом месте и в любое время вполне возможно, что никакие осадочные породы и никакие окаменелости не отлагаются. Но весьма вероятно, что в какой-то части мира окаменелости отлагаются в любой момент времени. Так, прыгая по всему миру с одного места раскопок на другое, где слои, возможно, окажутся еще в лучшей досягаемости, палеонтолог может надеяться собрать воедино нечто похожее на непрерывную летопись. Конечно же, отдельные палеонтологи с места на место не скачут. Они скачут от музея к музею, разглядывая имеющиеся в запасниках образцы, или от журнала к журналу в университетских библиотеках, вникая в вчитываясь в описания найденных ископаемых, место которых уже со всей тщательностью помечено, и используют эти описания, чтобы сложить воедино фрагменты головоломок, собранные со всего света.