Рассказ Предка - [6]

Странствуя, мы будем постоянно пополнять наше общество благодаря включению других групп пилигримов, которые также увеличивались на их собственном пути до рандеву с нами. После каждого рандеву мы продолжаем идти вместе по главной дороге назад к нашей общей архейской цели, нашему "Кентербери". Есть и другие литературные намеки, конечно, и я почти взял Баньяна (Bunyan) за образец и "Обратный путь пилигрима" за название. Но именно к "Кентерберийским рассказам" Чосера я и мой научный сотрудник Ян Вонг возвращались в наших обсуждениях, и нам казалось все более и более естественным думать о Чосере повсюду в этой книге.

В отличие от большинства пилигримов Чосера, мои не начинают путешествие все вместе, хотя они действительно отправляются в одно и то же время, в настоящее время. Эти другие пилигримы направляются к древнему Кентербери из различных отправных точек, присоединяясь к нашему человеческому паломничеству в ходе различных рандеву по пути. В этом отношении мои пилигримы не похожи на тех, кто собрался в лондонской гостинице Тэбэд. Мои больше похожи на зловещего каноника и его вероломного дворцового стража, которые присоединились к пилигримам Чосера в Boughton-under-Blee, не доходя пять миль до Кентербери.

Как и у Чосера, мои пилигримы, представляющие все различные виды живых существ, будут иметь возможность рассказывать истории по дороге до Кентербери, который является зарождением жизни. Именно эти рассказы формируют главное содержание этой книги.

Покойники не рассказывают историй, и вымершим существам, таким как трилобиты, не полагается быть пилигримами, способными поведать свой рассказ, но я сделаю исключения для двух особых случаев. Животное, такое как дронт, которое жило в исторические времена и чья ДНК все еще доступна для нас, будем рассматривать как почетного члена современной фауны, отправляющегося в паломничество одновременно с нами и присоединяющегося к нам на некотором определенном рандеву. Так как мы ответственны за их столь недавнее исчезновение, это представляется тем немногим, что мы можем сделать для них. Другие почетные пилигримы, исключения из правила, что мертвецы не рассказывают историй, на самом деле являются мужчинами (или женщинами).

Так же как мы, пилигримы-люди, непосредственно ищем наших собственных предков, окаменелости, которые можно было бы правдоподобно принять в кандидаты на то, чтобы быть нашими предками, считаются членами нашего человеческого паломничества, и мы услышим рассказы от некоторых из этих "теневых пилигримов", например от Человека умелого, Homo habilis.

Я думаю, было бы неправильным позволять моим животным и растениям говорить от первого лица, и я не буду так делать. Если не считать случайных отступлений и вступительных замечаний, пилигримы Чосера также не делают этого. Многие из историй Чосера имеют свой собственный пролог, и у некоторых есть также эпилог, все они передаются собственным голосом Чосера от имени пилигримов. Я буду иногда следовать его примеру. Как и у Чосера, эпилог может служить мостом от одного рассказа к следующему.

Прежде чем начинаются рассказы, у Чосера есть длинный пролог, в котором он излагает свой список участников: профессии и, в некоторых случаях, имена пилигримов, которые собираются отправиться из таверны. Вместо этого я буду представлять новых пилигримов по мере того, как они будут присоединяться к нам. Общительный чосеровский хозяин вызвался быть проводником пилигримов и призывал их коротать путь, рассказывая свои истории. Я в роли хозяина буду использовать пролог для некоторых предварительных замечаний о методах и проблемах воссоздания эволюционной истории, которые должны быть смело встречены и решены, независимо от того, воссоздаем ли мы историю в прямом или в обратном направлении.

Затем мы начнем саму нашу обратную историю. Хотя мы сконцентрируемся на наших собственных предках, обращая внимание на других существ обычно только тогда, когда они присоединяются к нам, мы будем время от времени поднимать глаза от нашей дороги и напоминать себе, что есть другие пилигримы, идущие своими собственными, более или менее независимыми путями к нашей последней цели. Пронумерованные вехи рандеву плюс несколько промежуточных опознавательных знаков, необходимых, чтобы зафиксировать хронологию, обеспечат поддержку нашему путешествию. Каждая обозначит новую главу, где мы остановимся, чтобы осмотреться на нашем пути, и, возможно, послушать рассказ или два. В редких случаях что-то важное будет случаться в мире вокруг нас, тогда наши пилигримы смогут сделать короткую паузу, чтобы поразмышлять над этим. Но по большей части мы будем отмечать наше продвижение к рассвету жизни отсчетом тех 40 мильных столбов, рандеву, украшающих наше паломничество.

Часть 02

Общий пролог

Как мы будем узнавать о прошлом, и как его датировать? Какие вспомогательные средства для нашего наблюдения помогут нам всмотреться в театры древней жизни и восстановить сцены и актеров, их появления и исчезновения в далеком прошлом? У обычной истории человечества есть три главных метода, и мы найдем их аналоги в большем масштабе – эволюционном масштабе времени. Во-первых, есть археология, исследование костей, наконечников стрел, фрагментов горшков, остатков отбросов, статуэток и других останков, которые сохраняются как веские свидетельства прошлого. В эволюционной истории самые очевидные твердые останки – кости и зубы, и окаменелости, которыми они, в конечном счете, становятся. Во-вторых, есть обновляемые реликты, записи, которые сами по себе не стары, но которые содержат или воплощают копию или представление того, что старо. В истории человечества они записывались или передавались устно из поколения в поколение, повторялись, переиздавались или копировались от прошлого до наших дней. В эволюции я бы выдвинул ДНК как главный обновляемый реликт, эквивалентный письменной перекопированной записи. В-третьих, есть триангуляция. Это название происходит от метода оценки расстояний с помощью измерения углов. Возьмите направление на цель. Затем отойдите в сторону на измеренное расстояние и возьмите направление снова. По пересечению двух углов вычислите расстояние до цели. Некоторые дальномеры используют этот принцип, топографы, составляя карту, традиционно полагаются на него. Можно сказать, что эволюционисты производят триангуляцию, сравнивая двух (или больше) его выживших потомков.