Говорят: история умеет хранить свои тайны. Справедливости ради добавим: способна она порой и проговариваться. И при всем стремлении, возникающем время от времени кое у кого, вытравить из нее нечто нежелательное, оно то и дело будет выглядывать наружу этими «проговорками» истории, порождая в людях вопросы и жажду дать на них ответ.
Попробуем и мы пробиться сквозь бастионы одной величественной Тайны, пронзающей собою два десятка веков.
МЕРОВИНГИ И ПАПСКИЙ ПРЕСТОЛ
Если в Византии, история раннего христианства напоминает бурлящий котел, ересь следует за ересью, то в западной Европе после крушения Римской империи наблюдается кажущееся единомыслие среди христиан. Собственно, в этой половине Европы вплоть до VIII–IX веков христианство утвердилось только в двух самых культурных ее областях — в Риме, где восседали наместники святого Петра римские папы, и в просвещенной Галлии (на месте современной Франции), которой правила королевская династия Меровингов — так называемые «ленивые короли».
Но вот что сразу вызывает удивление. Даже в переписке с самыми могущественными владыками этого времени, византийскими императорами, папы отстаивают свое право быть духовными пастырями всего христианского мира, но никогда не позволяют себе такого в переписке с Меровингами. А что же Меровинги? Да их тон по отношению к Риму, пожалуй, даже несколько покровительственный. Мало того, они считают себя вправе давать наставления в вопросах веры высшим церковным иерархам. Кажется, что и той, и другой стороне заведомо известно нечто, дающее Меровингам такое право.
Еще одна странность. Большая часть храмов, построенных Меровингами по всей Галлии, носит имя Марии Магдалины. Ну а сколько же подобных храмов в тех местах, что находятся в сфере влияния пап?
Да нисколько! Ни одного! Вот так-то!
Позже, со сменой Меровингов Каролингами, храмы Марии Магдалины и в Галлии не в чести, большей частью они либо разрушаются, либо их спешно переименовывают в храмы Девы Марии. С чем связаны такие перемены? Не «проговорилась» ли тем самым о чем-то история?
Уже после того, как последнего Меровинга сверг Пипин Короткий, в одном из документов той поры прорывается не еле слышная «проговорка», а возглас: «Пипин пролил кровь, священнее которой в мире нет».
Кем же считали Меровингов современники, чьими потомками? Да по этому возгласу ясно — Чьими!
Настала пора сказать о том, что впоследствии стало казаться чуть ли не ересью, а в раннее средневековье считалось в сущности общеизвестным: Меровинги, де, ведут свое начало, не больше не меньше, как непосредственно от Иисуса Христа и Марии Магдалины.
И тут, конечно, сразу возникает вопрос: да могло ли быть потомство у Иисуса Христа?!
ЗАГАДКА МАРИИ МАГДАЛИНЫ
Сразу оговоримся: мы нисколько не покушаемся на текст Святого Писания. Личная жизнь Иисуса Христа в его земной ипостаси там фактически вовсе не отражена по вполне понятной причине: авторов Евангелий интересовало совсем не это, а в первую очередь учение Спасителя и принесенная Им искупительная жертва.
Зададимся вопросом: а мог ли Он не быть женат?
Едва ли. По понятиям тогдашней Иудеи, мужчина, не женатый к тридцати годам, мог быть только предметом насмешек. А наследников царя Давида закон обязывал не только жениться, но и произвести на свет не менее двух сыновей. Во всяком случае, не будь Он женат, Евангелисты наверняка позаботились бы о том, чтобы как-то объяснить столь странное, противоречащее обычаям обстоятельство.
В действительности в Евангелиях имеется много намеков как раз на то, что Иисус имел статус женатого человека. Например, в Евангелии от Иоанна (11:2) упоминается, что «Мария же… была та, которая помазала Господа миром и отерла ноги Его волосами своими». Сходные упоминания мы находим у Матфея (26:6–7) и у Марка (14:3). В ту пору было без пояснений понятно, что так могла поступать лишь невеста наследника из рода Давидова. Согласно Ветхому Завету, и самому Давиду, и Соломону их невесты мазали голову миром и отирали ноги своими волосами.
Еще более прямо о том, что Иисус был женат, говорится в апокрифическом евангелии Филиппа: «А верным другом Иисуса была Мария Магдалина. И любил Христос ее более остальных учеников Своих, и лобызал ее не единожды в уста ее. Остальные же ученики… говорили Ему: почему Ты привечаешь ее больше нас? Спаситель ответствовал им, и сказал так: почему же Мне не любить ее больше вас? Велико таинство супружества, — ибо без него не стало бы мира».
А были ли у Марии дети от Иисуса? Читаем у Луки (7:37–38): «И вот женщина…, которая была грешница…ставши позади у ног Его и плача, начала обливать ноги Его слезами и отирать волосами головы своей, и целовала ноги Его, и мазала миром». Человек, незнакомый со сложной иудейской обрядовостью той поры, не улавливает истинный смысл этих слов, абсолютно прозрачный для современников и соплеменников Иисуса. О том, что отирать волосами ноги согласно тогдашнему обряду могла только жена, мы говорили; но почему она рыдала, почему «грешница»?
Да потому, что «грешницей» (а в более точном переводе «нечистой») называли жену, которая забеременела! До рождения ребенка она обязана была удалиться от своего мужа и не общаться с ним, а перед тем, в соответствии с обрядом, рыдала, оплакивая это свое временное «вдовство».
