Расколовшаяся Луна - [188]

— Я в порядке, — сказал Тильман глухо, когда стоял снова рядом со мной и, как и я, смотрел на узкий проход, в котором в тени домов исчез Францёз. — Он попытался, но… — Он пожал плечами.

— У тебя идёт кровь, — ответила я, предупреждая и не зная, хотелось ли мне убежать или осмотреть его раны.

— Я знаю. Но это не подействовало. Это было отвратительно, но во мне всё осталось, как и прежде. Мне ничего не нужно было делать. — Слова Тильмана прозвучали почти что разочарованно. — Я думаю, Францёз потерял способность похищать. А теперь он попытается сделать это с кем-то другим. Может такое быть?

Я молчала. Если это было так, то Колин что-то с ним сделал, о чём я не имела представления. И я не могла собрать воедино, как ему удалось это сделать. Было ли это чистое совпадение? Или намерение? Как бы там ни было, Колин находился в жалком состоянии. Я должна была поверить Тильману, что он не превратился, и позаботится о Колине. Если мы будем и дальше стоять здесь на холоде и болтать, то я подвергала Пауля и Джианну опасности, оставляя их с ним наедине. Потому что он будет голоден. Сильно голоден.

Джианна и Пауль всё ещё оставались в углу комнаты. Они вздохнули с облегчением, увидев нас и услышав, что Францёз был побеждён — по крайней мере, Тильман и я считали, что это так, но ещё больше был их страх и непонимание по отношению ко мне.

— Я не хочу сейчас говорить о моих отношениях! — прервала я Пауля, когда тот снова попытался уговорить меня просто сбежать и забыть про моего жестокого парня. — Пожалуйста! Мы можем поговорить об этом позже, но не сейчас, ради всех нас, ты это понял?

Я чувствовала, что мои глаза сверкали, и сила, которую я ощущала, пылает во мне, как она выплеснулась наружу и окружила меня, как пылающий веер. Обеспокоенно, Пауль отпрянул.

— Хорошо. Спасибо, — сказала я вежливо.

Состояние Колина, во время моего отсутствия, резко ухудшилось. Теперь он действительно напоминал мне подвального паука, который только что был раздавлен и чьи ноги ещё дёргались. Рокот в его теле превратился в тупой, измученный стук, чью частоту почти невозможно было выносить. Она заставляла вибрировать мои перепонки. Но он закрыл свои глаза, и его лицо было холодным и суровым. Он пытался изо всех сил ничего с нами не сделать.

— Оставайся с другими, — приказала я Тильману. На удивление он безропотно подчинился. Я подождала, скажет ли мне что-нибудь Колин, но моя голова оставалась пустой. Решительно я подошла к окну и посмотрела на него.

Твой лоб… мне нужен твой лоб, Колин, попросила я его молча. Как паук на ниточке, он спустился немного вниз, и я подавила озноб, который хотел отогнать меня от него. Осторожно я прижала свои брови к его. Его кожа была такой холодной, что я вздрогнула.

Я кое-что увидела, когда закрыла глаза, неясно и в чёрно-белых тонах, только тень, но я тут же поняла, что это. Их длинные, ловкие лапы, их сильные шеи, их изящные, ворчащие носы. Не киты, а волки. Он не хотел к морю, он хотел в лес. Я увидела не одного волка, а несколько.

Колину были нужны волки и нужны быстро. Теперь наконец я могла кое-что сделать, могла применить свой разум и здравомыслие.

— Джианна, иди к ноутбуку Пауля и выясни, где живёт большая стая волков в Германии. Быстро! Пауль, принеси мне все верёвки и бечёвки, которые ты сможешь найти здесь, подойдут даже ремни. Нам нужно связать его. Тильман, подъезжай сюда на машине. Упакуй для нас немного провианта и навигационную систему. — Колин больше будет не в состоянии направлять нас. Его телепатические способности атрофировались. Он хотел лишь только есть.

— Значит, ты хочешь его связать. По крайней мере, что-то, — прокомментировал Пауль и с трудом прокашлялся из-за застрявшей в горле слизи. Здоровьем это всё ещё не звучало.

— Волчья стая? Но… почему он не пойдёт в зоопарк? — спросила Джианна и посмотрела на Колина, будто тот вонючая плесень, которую ей больше всего хотелось бы стереть большой тряпкой с дополнительной порцией дезинфицирующего средства с потолка.

— Этого мы не будем сейчас обсуждать, — набросилась я на неё, выскользнула из моей разодранной футболки и надела пуловер с капюшоном, который был на мне сегодня в обед. — Иди к компьютеру!

Пауль уже исчез в мастерской, в то время как Колин жутко медленно сползал с потолка, а Тильман бежал, нагруженный кексами и колой, по коридору.

— Мне не нужно, — разозлилась Джианна. — Мускауер Хайде, тренировочная, военная территория, Оберлаузитц. В Саксонии. Не особо близко отсюда. Там живут несколько стай. Возле электростанции Боксберг. Я об этом писала.

— Надеюсь в пользу волков, — прорычала я и натянула кеды.

— Я журналистка. Я не пишу ни за, ни против.

— Джианна! — Я с удовольствием надавала бы ей тумаков. — У нас нет времени, чтобы ругаться, каждая минута на счету. Я думала, ты ещё не хочешь умирать!

Колин спустился с потолка и подкатился к моим ногам. Я могла видеть, как растут его ногти, и они тоже отсвечивали голубоватым цветом. Они, должно быть, могли порезать стекло. Его правая рука задёргалась, когда я хотела склониться к нему. Встревоженно я отпрянула.

— Позвольте это сделать мне, — попросила я Джианну и Пауля, который тем временем уже принёс мне верёвки. От меня не ускользнуло, что он засунул в петлю от ремня большой нож. — Я могу лучше оценить его, чем вы. Если он меня схватит, вы должны будите оттащить меня, хорошо?