Рамсес Великий - [123]
— Да, дорогой Рибби, — ответила ливийка, всё также кокетливо улыбаясь.
Она выразительно показала глазами на черноволосую девочку.
— Твоя дочка, — прошептала Мая, склонившись к уху своего бывшего любовника. — А я теперь не рабыня и дети мои тоже, — уже громко проговорила она.
— Я позабочусь и о тебе и о них, вы будете жить достойно, — проговорил Риб-адди.
Он снял с левой руки роскошный золотой браслет с драгоценными камнями и протянул его девочке.
— Вот держи от меня первый подарок. Как тебя зовут?
— Нефри, — застенчиво ответила девочка, блеснув голубыми, как у матери, глазками. — Мама моя много рассказывала про вас. Вы стали таким большим человеком!
— А всё потому, что слушал свою маму и ел на завтрак много пирожков, — ответил Рибби, приглашая детей за стол.
Зимрида принесла большое блюдо с новыми пирожками, налила детям финикового пива и закричала на слуг:
— А ну, нечего прохлаждаться, дармоеды. Пора приниматься за работу, а то наш голодный господин Рахотеп прибежит сюда и слопает кого-нибудь из вас на завтрак! Да что, у вас носов нет, не чувствуете, хлеб подгорает, — подскочила она к пекарям, размахивая руками.
— Пойдём-ка, Имхотеп, к дедушке, нам надо поговорить, — сказал Риб-адди, приобняв сына за худые загорелые плечи. Они пошли по прохладным коридорам большого дома. А с рабочего двора им вслед полетели слова песни, которую по привычке затянули слуги:
На этот раз чуткий слух Риб-адди уловил искренние нотки в их голосах, слуги обращались к нему.
«Надо будет и о них тоже позаботиться. Ведь людей, которые бы искренне дружески ко мне относились, остаётся на земле всё меньше и меньше. Об этом надо помнить всегда», — думал визирь, входя в столовую, где сидел радостный Рахотеп.
Все дни не было отбоя от гостей. Приехал и сам правитель Фиванского нома, уже изрядно поседевший, но всё такой же свирепый дядя Мехи со своим многочисленным семейством. Его сын, располневший Кемвес, начальник стражи города Фивы, вошёл в залу со своей женой Рахмирой, которой после смерти Пасера, убитого в битве под Кадешом, не пришлось долго ходить вдовой. По тому, как дальняя родственница посмотрела на Рибби, он понял, что она так и не простила его. Но главный визирь только вежливо улыбался и непринуждённо занимал беседой своих родственников. Риб-адди давно уже понял, что двадцать лет назад правильно сделал, отказавшись от Рахмиры. Без любимой и верной жены, какой была Бинт-Анат, он сейчас не был бы счастлив. А богатство и власть он заслужил сам.
— Спасибо тебе, Рибби, — прошептал ему на ухо дядя Мехи, — ты блестяще выполнил тогда моё поручение. Иначе бы меня скорее всего не было в живых.
Старый стражник не мог о секретном деле говорить вслух при посторонних, хотя всё уже давно быльём поросло. Но Риб-адди знал, о чём речь.
— А как там жирный жрец Тутуи, который плыл со мной и всё пытался найти моё послание? — спросил своего дядю тоже шёпотом визирь.
— Хитрая бестия, он как в землю провалился. Нигде его после разгрома заговора найти не смогли, — ответил, недовольно сопя, огромный Мехи. — До меня доходили слухи, что он удрал на Кипр и там стал известным египетским магом.
— Да уж, что-что, а голову людям он мог морочить мастерски, как и пить пиво целыми кувшинами, — рассмеялся Риб-адди.
Он чудесно провёл свой месячный отпуск на родине. Вернулся Риб-адди в Пер-Рамсес вместе с сыном. Тому пора уже было начинать взрослую жизнь. Риб-адди устроил Имхотепа в главном строительном управлении империи. Фараон возводил по всей стране новые храмы, и работы для разбирающихся в архитектуре и строительном деле было много. Сам же главный визирь занялся своим любимым делом: иностранными делами и разведкой. Здесь тоже работы хватало.
7
Однажды Имхотеп упросил своего очень занятого отца выйти из дворцовой канцелярии и посетить строительство нового храма Амону в Пер-Рамсесе, за которым юноша наблюдал.
— Папа, ведь ты же начинал как архитектор. Мне дедушка рассказывал, как ты написал ещё в школе пространный трактат об усыпальницах древних фараонов и об их поминальных храмах на западном берегу, — говорил молодой строитель, возбуждённо жестикулируя, когда отец и сын входили на обширный двор строящегося храма.
— За что чуть не поплатился своей молодой и глупой головой, — пробормотал себе под нос визирь и стал рассматривать ещё недостроенные во многих местах стены и колонны храма.
Вскоре его внимание привлекла группа каменщиков-резчиков, которые под руководством худого невысокого мужчины с длинными полуседыми волосами, забранными сзади в пучок, наподобие конского хвоста, вытёсывали на высокой внутренней стене какое-то гигантское изображение.
— Художник Хеви руководит высечением из камня барельефа, изображающего битву под Кадешом, — проговорил Имхотеп.
Художник повернулся, с достоинством поклонился высокому гостю, опирающемуся на золотой посох визиря, и спокойно пояснил:
— Это уже третий мой барельеф с битвой. Первые два мы выполнили в Фивах и Мемфисе.
Риб-адди оглядывал выступающие из камня фигуры многочисленных египетских и хеттских воинов, коней, колесниц. Хеви не спеша давал пояснения.
Николай Николаевич Муравьёв начал военную службу в чине прапорщика в квартирмейстерском корпусе. Он принимал участие в отечественной войне 1812 года, командовал полком в русско-иранской войне 1826–1828 гг. и бригадой в русско-турецкой войне 1828–1829 гг., совершал дипломатические поездки в Хиву и Бухару, Египет и Турцию…«Звёздным часом» в жизни Муравьёва стал день 16 ноября 1855 года, когда во время крымской войны русские войска под его командованием, после шестимесячной осады, штурмом взяли город-крепость Карс.О прославленном военачальнике XIX века, генерале от инфантерии Н. Н. Муравьёве-Карском (1794–1866), рассказывает новый роман современного писателя-историка Олега Капустина.
Нефертити. Прекраснейшая из прекрасных. Супруга и соправительница таинственного «фараона-еретика» Эхнатона. Она играла исключительно важную роль в политической жизни Египта. Без неё не происходило ни одно из храмовых празднеств, она была залогом процветания страны, считалась живым воплощением божественной силы Солнца. Ей поклонялись. Но её и ненавидели. Обладавшая поистине неограниченной властью царица внезапно исчезла с исторической арены. Почему? Какую ошибку совершила могущественная супруга фараона? И какова была дальнейшая судьба одной из самых красивых и загадочных женщин истории? Новый роман современного писателя О.
Путешественник и торговец XIII века, Марко Поло (1254–1325), родился в семье венецианского купца. В 1271 году сопровождал отца и дядю, купцов Николо и Маттео Поло в их путешествие в Северный Китай – морем к юго-восточным берегам Малой Азии, оттуда сушей через Армянское нагорье, Месопотамию, Иранское нагорье, Памир и Кашгар. В 1275 году торговый караван добрался до столицы Ханбалыка, где путешественников радушно встретил хан Хубилай. Марко Поло, заинтересовавшийся страной и изучением монгольского языка, обратил на себя внимание хана и был принят к нему на службу.
Александр Филонов о книге Джона Джея Робинсона «Темницы, Огонь и Мечи».Я всегда считал, что религии подобны людям: пока мы молоды, мы категоричны в своих суждениях, дерзки и готовы драться за них. И только с возрастом приходит умение понимать других и даже высшая форма дерзости – способность увидеть и признать собственные ошибки. Восточные религии, рассуждал я, веротерпимы и миролюбивы, в иудаизме – религии Ветхого Завета – молитва за мир занимает чуть ли не центральное место. И даже христианство – религия Нового Завета – уже пережило двадцать веков и набралось терпимости, но пока было помоложе – шли бесчисленные войны за веру, насильственное обращение язычников (вспомните хотя бы крещение Руси, когда киевлян загоняли в Днепр, чтобы народ принял крещение водой)… Поэтому, думал я, мусульманская религия, как самая молодая, столь воинственна и нетерпима к инакомыслию.
Каждое произведение Крашевского, прекрасного рассказчика, колоритного бытописателя и исторического романиста представляет живую, высокоправдивую характеристику, живописную летопись той поры, из которой оно было взято. Как самый внимательный, неусыпный наблюдатель, необыкновенно добросовестный при этом, Крашевский следил за жизнью решительно всех слоев общества, за его насущными потребностями, за идеями, волнующими его в данный момент, за направлением, в нем преобладающим.Чудные, роскошные картины природы, полные истинной поэзии, хватающие за сердце сцены с бездной трагизма придают романам и повестям Крашевского еще больше прелести и увлекательности.Крашевский положил начало польскому роману и таким образом бесспорно является его воссоздателем.
После "Мастера и Маргариты" Михаила Булгакова выражение "написать роман о Понтии Пилате" вызывает, мягко говоря, двусмысленные ассоциации. Тем не менее, после успешного "Евангелия от Афрания" Кирилла Еськова, экспериментировать на эту тему вроде бы не считается совсем уж дурным тоном.1.0 — создание файла.
Роман «Гвади Бигва» принес его автору Лео Киачели широкую популярность и выдвинул в первые ряды советских прозаиков.Тема романа — преодоление пережитков прошлого, возрождение личности.С юмором и сочувствием к своему непутевому, беспечному герою — пришибленному нищетой и бесправием Гвади Бигве — показывает писатель, как в новых условиях жизни человек обретает достоинство, «выпрямляется», становится полноправным членом общества.Роман написан увлекательно, живо и читается с неослабевающим интересом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман С. Смирнова посвящен жизни одного из самых колоритных персонажей средневековья — султана Саладина, которого главные враги, крестоносцы, уважали за благородство больше, чем союзники-мусульмане. Сюжет основан на одном из преданий о том, как султан послал пленных крестоносцев спасать английского короля Ричарда Львиное Сердце.
Роман известной английской писательницы Ж. Хейер посвящён нормандскому герцогу Вильгельму (ок. 1027-1087) и истории завоевания им английской короны.
Исторические романы, составившие данную книгу, рассказывают о драматических событиях жизни Ромула, основателя и первого царя «Вечного города», и его брата Рема, «детей бога Марса, вскормленных волчицей».Действие происходит в VIII в. до н.э., в полулегендарные времена, предания о которых донесли до нас сочинения Тита Ливия, Плутарха и других античных авторов.
Книга Т. Б. Костейна посвящена эпохе наивысшего могущества гуннского союза, достигнутого в правление Аттилы, вождя гуннов в 434–453 гг. Кровожадный и величественный Атилла, прекрасная принцесса Гонория, дальновидный и смелый диктатор Рима Аэций — судьба и жизнь этих исторических личностей и одновременно героев книги с первых же страниц захватывает читателя.