Радиосигналы с Варты - [90]

Все это майор прекрасно понимал. Он уже давно принял решение, как поступить, и собирался довести его до конца, даже если это и не понравится молодому капитану. Возможно, что он интересуется мнением старших по возрасту и званию, и только. Майор понимал также, что после столь краткого знакомства у него вряд ли может сложиться правильное представление о капитане. Он только знал, что капитан числится на хорошем счету, а в штабе фронта его знают как серьезного, храброго и корректного командира.

Затянувшееся молчание угнетало Невойта. Он уже начал злиться на себя за то, что задавал вопросы, хотя давно уже свыкся с мыслью, что должен будет сменить майора. Капитан вспомнил, как он прощался с Куприяновым, как будто заранее зная, что теперь они увидятся только после окончания войны или не увидятся никогда. Однако, несмотря ни на что, в нем все же тлела искорка надежды на то, что он скоро вернется в свое подразделение. Он подумал, что ему будет нелегко расстаться с немецкими антифашистами, хотя прежде ему нелегко было сойтись с ними, поверить им. Он всегда так трудно сходился с людьми, которых не знал. Однако к этим товарищам капитан привык. Он понимал важность выполняемого ими задания, и теперь сама мысль передать их кому-то другому причиняла ему боль.

Первым нарушил молчание майор:

— К сожалению, над нами нет третьего человека, который мог бы приказать нам обоим, но ты сам прекрасно понимаешь, кто из нас может принести здесь большую пользу.

— Все в порядке, я остаюсь, — тихо произнес Невойт. — Ты можешь сообщить в штаб о нашем решении?

— Я думаю, мы сделаем это вместе с тобой, хотя особенно торопиться не следует. До тех пор, пока я не введу тебя в обстановку и не передам тебе все наши опорные пункты, я все равно отсюда никуда не уйду. Ты, правда, пришел не на готовое местечко, но я сделал все, что мог сделать.

После того как соглашение было найдено, обоим сразу же стало легче: майору — оттого, что капитан не искал уловок, чтобы отвертеться; Невойту — оттого, что теперь перед ним не было неясности.

Последовавший вслед за этим разговор капитана с Эрнстом происходил так, как и ожидал Невойт. Участвуя в разведывательном марше и посетив «лисью нору» в Клобуцке, немецкие патриоты получили достаточно ясное представление о ситуации в этом районе. Капитану Невойту стало ясно, что по ту сторону границы его самого и его друзей под защитой солдат Армии Людовой подстерегало гораздо меньше опасностей, чем здесь. Капитан очень обрадовался, когда Шаров сообщил ему о том, что на днях в Люблинце состоится их встреча с надежными людьми, среди которых они могут спокойно начать свою работу. Разумеется, все это следует обсудить с Андре и Вилли.

— Для этого потребуется время, — продолжал Шаров, — но днем меньше или больше — это уже не имеет решающего значения. Лучше собрать нужную информацию здесь, чем позднее расплачиваться за нее дорогой ценой. Именно поэтому я намерен представить сегодня же немецким товарищам польского офицера, который будет часто навещать их и поможет им изучить здешнюю местность.

На вопрос капитана о том, действительно ли в окрестных лесах бродят двести пятьдесят немецких дезертиров, майор ответил, что он об этом ничего не слышал, и посоветовал спросить об этом Комара, который на днях будет у майора.

Комар действительно прибыл к майору, но не через несколько дней, а уже на следующее утро. Он отметил, что их партизанский лагерь сильно разросся.

Познакомившись с Комаром, капитан Невойт хотел повести его к немецким товарищам, чтобы познакомить с ними, но тот наотрез отказался.

— У вас есть свои тайны, которые нам знать необязательно, — сказал Комар, обращаясь одновременно и к Шарову и к Невойту, бросив на шалаш антифашистов лишь беглый взгляд. — Достаточно и того, что Яник посвящен в эти дела. Он знает слишком много. Для меня лично будет лучше, если я ничего не увижу.

Однако Комар высказал желание ознакомиться с печатными материалами НКСГ, которые он потом передаст нужным людям. Он выразил готовность сотрудничать с Невойтом. Не теряя времени попусту, они отошли в сторонку, где Комар сразу же начал давать практические советы командиру партизан. Он рассказал капитану много полезного о том, как у противника организована служба радиоперехвата и пеленгации. Стоит только гитлеровцам заподозрить, что в том или ином месте действует рация противника, как они сразу же окружают это место и высылают туда машину с пеленгатором. В этом отношении опасны не столько полицейские и военные машины, сколько небольшие закрытые грузовички, на бортах которых красуются рекламные щиты со словом «Эрдаль». Там, где появляются такие грузовички, с часу на час жди облавы, прочесывания.

Комар не говорил ничего лишнего: он привык изъясняться коротко и ясно. Он на память перечислил основные места расположения противника, уделив особое внимание размещению карательных отрядов, которые уничтожили множество людей без суда и следствия. Так, например, в Люблинце содержится отряд из тридцати человек, а в Блаховке — из двадцати; правда, во втором пункте, и это главное, находится отдел гестапо, которым руководит кровавый убийца Христиансен.