Радиосигналы с Варты - [88]

Шрифт
Интервал

В ЛЕСУ У ГЕРБОВ

Под утро заметно посвежело. Белое покрывало утреннего тумана сделало лес сумрачным. Выйдя на одну из просек, Ян Вильк вдруг остановился. Показав рукой на заросшую травой стежку, он сказал, обращаясь к Невойту:

— Если вы пойдете по этой тропке, через десять минут будете у майора Шарова. Дорога приведет вас как раз в его лагерь.

Поблагодарив Вилька за то, что он показал им, как идти в лагерь майора, Невойт хотел было в знак благодарности дать проводнику немного денег, тем более что он узнал, что у Вилька большая семья и живут они довольно скромно, но тот с возмущением наотрез отказался.

— За кого ты меня принимаешь?! — негодовал поляк. — За платного агента? Шаров со мной еще ни разу так не поступал! — Сказав это, проводник повернулся и пошел прочь.

Капитан Невойт недоуменно пожал плечами. Он, разумеется, и не собирался обижать Вилька. Долго не раздумывая, капитан пошел по узкой тропе. Сделав несколько замысловатых поворотов, она вдруг стала шире и наконец вывела их на небольшую лесную полянку, на противоположной стороне которой стояли вооруженные партизаны, а неподалеку от них на пеньках сидело четверо мужчин: двое из них — в советской офицерской форме, а двое других — в гражданском. Увидев Невойта в его людей, офицеры встали и пошли им навстречу. Невойту показалось, что старший из офицеров идет, как-то неестественно выпрямившись. Взглянув на погоны старшего, идущего первым, капитан Невойт вскинул правую руку для приветствия и хотел было доложить по всем правилам, однако майор Шаров не дал ему сделать этого. Он схватил капитана за плечи и добродушно сказал:

— Оставим формальности! Я рад, что наконец-то вижу тебя лично! Вот мы и встретились! — Проговорив это, он отпустил Невойта и, показывая на своих, продолжал: — Это вот Луфа, мой заместитель, а вон там сидит Яник, командир взвода Армии Крайовой, связного от которого вы уже хорошо знаете.

Подошедшие к ним немецкие антифашисты и партизаны Невойта полагали, что двое, сидящие на пеньках, встанут и подойдут к ним, но те даже не пошевелилась. Яник, слегка склонив голову, с любопытством разглядывал пришедших, щуря глаза. На его молодом лице застыло горделивое выражение и, быть может, даже некоторое высокомерие и недоверие. Яник был одет в хорошо сшитый гражданский костюм темного цвета, чистый и отглаженный.

Капитан Невойт коротко и деловито доложил о том, как прошел марш от границы до Гербы. Докладывая, он обращался не ко всем, а в основном к советскому майору.

Когда Невойт кончил докладывать, польский командир что-то сказал на своем родном языке, обращаясь к Шарову, а тот перевел его слова на русский:

— Товарищ Яник просит гостей занять заранее приготовленное для них место и отдыхать. Вскоре вас покормят.

За узкой полоской леса находилась большая поляна, куда Луфа и отвел группу Невойта. Миновав расположение польских партизан, размещавшихся в палатках, он подвел прибывших к ним и сказал:

— Здесь живем мы, советские товарищи, но места вполне хватит и вам. Для немецких товарищей подготовлено особое место, чуть подальше.

И действительно, чуть в сторонке виднелся шалаш. Показав на него, Луфа предложил Андре и его коллегам располагаться в нем.

Шалаш оказался довольно просторным, так что в нем спокойно можно было разместиться всем. Когда разместили в шалаше все снаряжение, Вилли заметил, вылезая из шалаша:

— Строить шалаши они умеют, но сами… какие-то смешные люди…

— Особого доверия к польскому командиру я, откровенно говоря, не испытываю, — прервал его Андре, покачав головой. — А вы поняли, почему они засунули нас в такую берлогу? Как будто мы чумой болеем…

— У них есть основания для того, чтобы быть осторожными, — холодно заметил Эрнст, садясь на траву и вытягивая ноги. — У меня опять разболелась пятка. И вообще я думаю, что для службы в пехоте я явно не гожусь. Ну, чего вы там ухмыляетесь?

Последним из шалаша вылез Макс. Выпрямившись во весь рост, он беззвучно рассмеялся.

— Да вы только посмотрите, как мы все выглядим! Разбойники из драмы Шиллера охотно забрали бы нас к себе.

Все засмеялись. Выглянувшее из-за туч солнце осветило их покрытые копотью лица и перепачканное при тушении пожара обмундирование. Ночью они себя не видели, а теперь не могло быть и речи, чтобы в таком виде показаться где-нибудь в селе. Все стали рассуждать, как лучше и быстрее привести себя в нормальное состояние. В этот момент к ним подошли Василий, Алексей и Иван. Они принесли кофе с молоком и бутерброды с маслом.

Алексей и Иван вскоре ушли, чтобы забрать свои вещи, а Василий сел на землю около немецких товарищей. Он сообщил, что капитан Невойт приказал ему обеспечить немецкую группу всем необходимым, затем внимательно осмотрел весь шалаш и местность вокруг него.

— Хочу вам кое-что посоветовать, — сказал он. — Вы можете отойти недалеко от шалаша, но ни в коем случае не появляйтесь в польском лагере. Воду и все, что вам еще понадобится, мы принесем. Что-то мне здесь не очень нравится. Не знаю почему, но капитан даже не зашел сюда.

— Я за то, чтобы все выяснить, — проговорил Андре, собираясь встать, но Вилли и Эрнст задержали его словами:


Рекомендуем почитать
Партизанский фронт

Комиссар партизанской бригады «Смерть фашизму» Иван Прохорович Дедюля рассказывает о нелегких боевых буднях лесных гвардейцев партизанского фронта, о героизме и самоотверженности советских патриотов в борьбе против гитлеровских захватчиков на временно оккупированной территории Белоруссии в годы Великой Отечественной войны.


«А зори здесь громкие»

«У войны не женское лицо» — история Второй Мировой опровергла эту истину. Если прежде женщина с оружием в руках была исключением из правил, редчайшим феноменом, легендой вроде Жанны д'Арк или Надежды Дуровой, то в годы Великой Отечественной в Красной Армии добровольно и по призыву служили 800 тысяч женщин, из них свыше 150 тысяч были награждены боевыми орденами и медалями, 86 стали Героями Советского Союза, а три — полными кавалерами ордена Славы. Правда, отношение к женщинам-орденоносцам было, мягко говоря, неоднозначным, а слово «фронтовичка» после войны стало чуть ли не оскорбительным («Нам даже говорили: «Чем заслужили свои награды, туда их и вешайте».


Сердце сержанта

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Беженцы и победители

Книга повествует о героических подвигах чехословацких патриотов, которые в составе чехословацких частей и соединений сражались плечом к плечу с советскими воинами против гитлеровских захватчиков в годы Великой Отечественной войны.Книга предназначается для широкого круга читателей.


Лавина

В романе словацкого писателя рассказывается о событиях, связанных со Словацким национальным восстанием, о боевом содружестве советских воинов и словацких повстанцев. Герои романа — простые словаки, вступившие на путь борьбы за освобождение родной земли от гитлеровских оккупантов.


Строки, написанные кровью

Весь мир потрясен решением боннского правительства прекратить за давностью лет преследование фашистских головорезов.Но пролитая кровь требует отмщения, ее не смоют никакие законы, «Зверства не забываются — палачей к ответу!»Суровый рассказ о войне вы услышите из уст паренька-солдата. И пусть порой наивным покажется повествование, помните одно — таким видел звериный оскал фашизма русский парень, прошедший через голод и мучения пяти немецких концлагерей и нашедший свое место и свое оружие в подпольном бою — разящее слово поэта.