Пыль дорог и стали звон - [55]

Вдруг всё это безобразие прекратилось и наёмник обнаружил себя сидящим на бочке в той же самой караульной комнате. Но самым странным было то, что он отчётливо видел самого себя мирно спавшего на лежаке. Таринор попробовал сильно ущипнуть себя за шею, чтобы проснуться, но почувствовал только боль. Выходит, не сплю, подумалось ему, но как же так? Я и сижу здесь, и одновременно лежу там. И гляжу на себя самого со стороны. Или всё же сплю?

— И да, и нет. — Раздался из-за спины неуловимо знакомый говорящий нараспев голос. Наёмник обернулся и увидел стоящего позади длинноносого мужчину в широкополой с изодранными краями шляпе.

— Прекращай разглядывать, ещё одну дырку проглядишь. Я хоть и бог, а другой шляпы у меня нет. И носа другого тоже нет, хотя он как раз мне нравится. Я вновь пришёл к тебе в минуты сна, чтобы прокомментировать твои действия…

— Странник Асмигар. — Вздохнул наёмник. — Чего же тебе нужно на этот раз?

— Ну, возможно, вновь указать верный путь. — Зевнул Асмигар. — А возможно, что ты и сам его без меня знаешь. Ты ведь сообразительный малый, Таринор! Ладно, так и быть, скажу тебе. Если ты одолеешь дракона… Да, именно «если». Ты не обречён на успех, потому как зависит это от множества вещей. Ветер не в ту сторону подует, и всё, поминай как звали. Так вот, если одолеешь дракона, отпускай эльфа, пусть своей дорогой идёт. Ему, кажется, в Пристанище надобно? В любом случае, тебе он больше не понадобится. И, по правде говоря, это всё, что я хотел рассказать. В этот раз разговор вы шел довольно коротким, не обессудь, дела. Дам тебе отдохнуть побольше. — С этими словами Асмигар медленно растворился в цветной дымке, оставив лишь висящую в воздухе шляпу, исчезнувшую с хлопком.

— Бах! Дверь, пшла прочь! Ик…

Входная дверь распахнулась, и в помещение ввалилось диковинное двухголовое существо. Во всяком случае, так на первый взгляд показалось заспанным глазам наёмника. Прояснившееся зрение дало ему понять, что диковинное создание на деле оказалось Драмом, который с выражением крайнего неудовольствия на лице волочил на плечах безобразно пьяного с запачканным лицом Игната, выписывающего в воздухе руками такие фортеля, каким позавидовали бы придворные фокусники Его Величества. Сгрузив мага на его койку в соседней комнате, эльф вернулся и устало опустился на бочку, тяжело дыша и опустив голову.

— Это ж где этот пёсий сын так нарезаться успел? — Таринор приподнялся на локтях.

— Я… С ним… Никуда… — Драм продышался и поднял взгляд. — Он предложил зайти в кабак. Если б я знал, не согласился… Там он, кажется, встретил неких старых знакомых, и они начали пить. — Последнее слово эльф произнёс почти шёпотом.

— Обычное дело, многие пьют при встрече. — Ответил наёмник.

— Это верно. Но я никогда не видел, чтобы пили так. В один момент мне даже подумалось, что это из-за его магической силы. Когда его друзья уже валялись под столами, он просил ещё… Я заранее сел подальше от него, чтобы не привлекать внимания. И именно это спасло меня, когда Игната после очередной кружки вывернуло прямо на один из столов. Да ещё как вывернуло, изо рта у него вдобавок ко всему вырывались языки пламени…

— Давай без подробностей, Драм. Я бы не хотел, чтобы мне это ещё и приснилось.

— В итоге его вышвырнули на улицу прямо в грязь. Я незаметно выскользнул из кабака и пытался помочь ему подняться, однако обнаружил, что сам идти он не может. Нам повезло, что по пути он не привлекал внимания, если не считать громких песен. Впрочем, не думаю, что это было для кого-то необычным: ему даже кто-то подпевал по дороге.

Из соседней комнаты донесся голос Игната, в котором угадывались строки похабной песни про короля Янеса Русворта и его двенадцать служанок, обыкновенно исполняющейся подвыпившими солдатами или великовозрастными лоботрясами в крестьянских тавернах. Оборвалось нескладное пение так же внезапно как началось, и юноша захрапел.

— Так. Если этот хмельной менестрель не проспится к утру, отправляемся без него. Бьорн присмотрит за ним. А сейчас нам лучше набраться сил, Драм. — С этими словами наёмник опустился было на лежак, как вдруг подскочил, будто ужаленный. — А яд? Не вздумай сказать, что он пропил все деньги или потерял склянку…

— Нет, я забрал у него заранее, конечно, ещё когда он мог связно разговаривать.

Ночь прошла под звуки сверчков и игнатовского пьяного бормотания в соседней комнате. Воздух с течением времени наполнялся запахом перегара и ближе к утру сонный наёмник даже поднимался открыть окно, чтобы остаток сна дышалось свободнее.

Дракенталь издавна управлялся Рейнарами. Светловолосые лорды и леди прочно держали долину в своих руках, а родовой замок передавался от отца к сыну на протяжении веков. Приход Империи лишь укрепил их власть, тогдашний лорд Ателар Рейнар без колебаний присягнул на верность имперским силам в обмен на помощь в затянувшейся неудачной войне со Скайнами, не менее древним родом, владевшим городом Атерун. Отбив Скайнов Рейнары восстановили замок и пограничные крепости, став верными вассалами Империи. Даже в Войне Кровавой Короны они до последнего колебались, прежде чем выступить на стороне содружества домов Энгаты под предводительством Одерингов. Однако именно Алистер Рейнар принял решение выступить против Империи, нанеся ей сокрушительный предательский удар. В решающей битве под Мейераном знамя золотого дракона на чёрном фоне, символ верности Империи, выступило на стороне Одеринга и имперцы были разбиты. После Рейнар сменил знамя на нынешнее, с красными языками пламени вокруг драконьего черепа, а замок Сердце Дракона был переименован в Пламенный Замок. Далеко не весь двор поддерживал подобные перемены, но никто не осмеливался озвучивать своё недовольство. Кроме одного единственного человека во всём замке, Дериана Рейнара, родного брата лорда дракентальского.