Пятницкий - [71]

Председатель ПИКИ говорил с ним не то что высокомерно, но как-то отстраненно, почти равнодушно. Знакомое «бабье» лицо Зиновьева под густой шапкой вьющихся волос немного обрюзгло, оплыло к безвольному округлому подбородку и приобрело какую-то стеариновую бледность. Он выразил надежду, что товарищ Пятницкий наладит работу аппарата. Кадры, финансы, управление делами. У него самого нет времени заниматься всем этим. Живет больше в поезде. Между Москвой и Петроградом. Рекомендовал поговорить с Радеком. Быть может, он подскажет что-либо существенное.

Радек, по вынимая изо рта кривую, дышащую ароматным дымком трубку и безбожно коверкая русский язык, рассказал несколько анекдотов. Да, он реял в облаках высокой политики, а на землю спускался только для того, чтобы извергнуть целый каскад острот. Пятницкий раза два хохотнул и распрощался — помощи от Радека ждать тоже не приходилось.

В старом невзрачном доме на Моховой, предоставленном в распоряжение Исполкома Коммунистического Интернационала, в бесчисленных его комнатах и комнатушках, двери которых выходили в узкие коридоры четырех этажей, шла кипучая, напряженная работа — готовили очередной III Всемирный конгресс.

Пятницкий искренно обрадовался, нос к носу столкнувшись в полутемном коридоре третьего этажа с Еленой Дмитриевной Стасовой.

— А вы что тут делаете, товарищ Пятница? — спросила Абсолют, воинственно сверкнув стеклами пенсне.

Пятницкий развел руками.

— Организую… — сказал он с усмешкой, — организационный отдел.

— Вам не кажется, что вы очутились в Запорожской Сечи? — поинтересовалась Стасова. — Каждый курень объясняется на своем языке и пытается ввести свои порядки. Кстати, из немцев здесь Фриц Геккерт. На него можно положиться. Старый спартаковец, массовик и отличный организатор.

— С товарищем Геккертом я встречался в Германии. Но он профсоюзник. Проходит по ведомству Лозовского.

— А вы все же с ним поговорите. Он знает толк в организационной работе.

— Спасибо за совет, товарищ Стасова. Поговорю и с Геккертом. Ио я особенно рад, что буду работать с вами.

— Недолго, совсем недолго! Я уеду сразу же после конгресса.

Пятницкий нашел для себя какую-то комнату, попросил поставить туда стол и два стула. И уже на следующий день, придя в ИНКИ к десяти утра, ушел домой поздним вечером. Оп тщательно вникал в каждую мелочь, разбирался в той сложнейшей обстановке, которая создалась в международном коммунистическом движении после II конгресса. Ведь на нем были приняты известные 21 условия приема в Коминтерн, сконцентрировавшие в себе все идейные, тактические и организационные принципы пролетарской партии нового типа. Их Ленин противопоставлял старым социал-демократическим партиям, разъединенным оппортунизмом, привыкшим к практике сотрудничества с буржуазией.

21 условие стали лакмусовой бумажкой проверки подготовленности и доброй воли революционных организаций, вступающих на новую стезю бескомпромиссной классовой борьбы под знаменем III Интернационала. «Основными условиями принадлежности К Коммунистическому Интернационалу были: признание диктатуры пролетариата и последовательная систематическая борьба за нее; полный разрыв с реформистами и центристами и изгнание их из партий; сочетание легальных и нелегальных методов борьбы; систематическая работа в деревне, армии, в реформистских профсоюзах и буржуазных парламентах. Партии Коминтерна должны были называться коммунистическими и строиться по принципу демократического централизма. Все постановления конгрессов Коминтерна и его Исполнительного Комитета были обязательными для всех партий, входящих в Коммунистический Интернационал. Конгресс подчеркнул при этом, что Комиптерн и его Исполком «обязаны считаться со всем многообразием условий, при которых приходится бороться и действовать различным партиям и выносить общеобязательные решения лишь по таким вопросам, по которым такие решения возможны».

Много лет спустя (в 1933 году), уже будучи одним из руководителей Коминтерна, Осип Пятницкий написал большую вступительную статью к новому изданию документа Коминтерна «Условия приема в Коммунистический Интернационал». В этой статье он четко расшифровал сущность каждого из 21 условия и проанализировал многолетний исторический процесс формирования того принципиально нового в коммунистических партиях разных стран, что неизбежно вытекало из честного, а не формального приятия всех «условий». Пятницкий напоминал, что в «21 условии приема в Коммунистический Интернационал» Лениным и делегацией русских большевиков на II конгрессе Коминтерна был очень сжато сформулирован громадный и богатый опыт борьбы партии большевиков в трех революциях в России, уроки предательства социал-демократических партий всего мира, опыт борьбы революционных рабочих во главе со сложившимися тогда коммунистическими партиями в Западной Европе и в Америке.

В этой же статье Пятницкий, говоря о положении партий, твердо стоящих на платформе «21 условия», писал: «Буржуазия давно убедилась в том, что коммунисты защищают интересы рабочего класса и организуют это для борьбы с нею; поэтому она загоняет в подполье одну коммунистическую партию за другой. В настоящее время (конец 1933 года.