Пятницкий - [72]
Но сейчас, накануне III конгресса, Пятницкий еще только старался понять, что происходит в партиях, голосовавших за принятие «условий» и вошедших в Коммунистический Интернационал.
Обстановка сложнейшая. На первый взгляд — и этим спекулятивно пользуются старые вожди II и II½ Интернационалов, не устающие кричать, что Ленин и большевики раскололи, обескровили, лишили сил международное рабочее движение, — неразбериха, страстные споры, хаос… Но это только с точки зрения сытого омещанившегося функционера чистой социал-демократической породы. На самом же деле не хаос, а процесс дифференциации, если хотите, очищения коммунистических партий от ржавчины и шелухи. Ведь без этого невозможно создание партии нового типа! Ни у немцев, ни у французов, ни у итальянцев нет за плечами того многолетнего опыта борьбы, который превратил РКП (б) в единственную партию, не только отстаивавшую интересы рабочего класса и трудящихся, но и поднявшую народ России на великую Октябрьскую революцию и ставшую теперь у руля первого в мире рабоче-крестьянского государства. Ни за одной из социал-демократических партий Европы и Америки не тянулись годы тяжелейшего подполья с использованием методов и форм конспиративной работы народников и народовольцев, годы, в которые поистине закалялась сталь. Нет, принять «условия» — еще не значит понять их как единственные стратегию и тактику классовой борьбы…
Что делается, например, во Франции? Вот номера «Юманите», последние за 1920 год. Что за салат на газетных страницах! Руководящие статьи в «Юманите» распределены строго пропорционально: 8 в неделю — центру, то есть группе Жана Лонге, левому крылу Лорио — 4, правым, группирующимся вокруг Реноделя, — 3. Итак, три течения, три точки зрения, три призыва, обращенных к французскому пролетариату. И все на страницах одной и той же газеты. Получается сумбур, и немалый! Правда, после Турского съезда, на котором от имени Исполкома Коминтерна великолепно выступила Клара Цеткин, приехавшая в Тур нелегально, и где огромную работу провел товарищ Кашен, три четверти делегатов съезда проголосовали за присоединение к Коммунистическому Интернационалу и образовали Коммунистическую партию Франции. Но это только первый шаг. Еще много предстоит сделать французским товарищам, чтобы окончательно освободиться от гипноза парламентаризма и от временных попутчиков, зараженных оппортунизмом.
Не менее сложно и положение в Италии. Хотя после съезда в Ливорно, состоявшегося совсем недавно, в январе 1921 года, на котором центристы отказались порвать с реформистами, произошло событие громадного значения: покинувшие съезд товарищи основали Коммунистическую партию Италии. Это очень хорошо! Ведь только подлинно революционная партия рабочего класса, идейная основа которой — марксизм-ленинизм, способна возглавить борьбу всех трудящихся с наступающими чернорубашечниками. Но получилось так, что самые твердые, самые последовательные марксисты из группы «Ордине нуово» товарищи Антонио Грамши, Пальмиро Тольятти и Умберто Террачини остались в меньшинстве, а руководство молодой партии оказалось в руках сектантов, объединившихся вокруг Амедео Бордиги.
Что же касается маститого Джачинто Серрати, возглавлявшего итальянскую делегацию на II конгрессе, то он ныне публикует статьи, направленные против Коминтерна, и также созвал во Флоренции конференцию «унитарной» фракции, то есть, по существу, приступил к созданию новой партии.
Запутана ситуация и в Германии. Казалось бы, после слияния левого крыла НСДПГ с компартией и создания Объединенной коммунистической партии Германии процесс дифференциации успешно завершен. Но так только казалось… Ведь еще в апреле прошлого года возникла Коммунистическая рабочая партия Германии, заняла явно сектантские «ультралевые» позиции и обвиняет ОКПГ в том, что она скатывается к реформизму. И непростительный просчет Клары Цеткин, которая из-за несогласия с руководством партии сочла возможным выйти из состава ЦК.
Что касается Пауля Леви, то он выступил с брошюрой, в которой критиковал «мартовское выступление» не только с правильных марксистских, но и с собственных чисто субъективистских позиций, назвав это выступление «путчем», грубо нарушил дисциплину и был исключен из рядов партии. Вероятно, III конгресс подтвердит его исключение.
Но можно ли было рассчитывать на то, что за два года, прошедшие после I учредительного конгресса Коминтерна, все, объявившие себя коммунистами, действительно станут ими, а партии и организации, вступившие в III Интернационал, сразу же превратятся в массовые революционные партии нового типа? Конечно, нет! Разве не прошло многих лет непрерывной внутренней борьбы, яростных споров, отходов и присоединений, прежде чем Ленину и его единомышленникам удалось создать монолитную большевистскую партию? Разве не пересаживался со стула на стул маститый Плеханов, разве не вился ужом Троцкий и не шатались то вправо, то влево, как от морской качки, те же Зиновьев и Каменев? И все-таки на сегодня в рядах зарубежных компартий уже около 800 тысяч человек.
