Пятницкий - [69]

— Вы уже знаете, Пятница, что я недобитая буржуйка, — говорила она, искоса поглядывая на него синими своими глазами. — То есть дворянка и, не будь революции, сейчас, может быть, жила бы в своем имении и вышла бы замуж за Мишу Тухачевского — мы соседи и еще детьми придумывали с ним всякие игры. Во время войны с немцами я, самая что ни на есть провинциальная гимназисточка, твердо решила, что мое место на фронте, дабы защищать Россию-матушку от немецких вандалов. Поступила на курсы сестер милосердия, и с одобрения самой Александры Федоровны — я ей письмо, знаете ли, написала такое верноподданническое, в духе героинь Лидии Чарской. Ну, кто-то из ее фрейлин мне ответил и тем самым поставил родителей моих как бы перед свершившимся фактом. С плачем и увещеваниями отправили они меня на войну. О генерале Борисове я вам уже рассказывала. Влюбился в меня мгновенно и, будучи человеком умным, интересным и волевым, без труда покорил сердце весьма легкомысленной сестры милосердия. Вышла я за него замуж, став в двадцать лет госпожой генеральшей. Но, на большое мое счастье, Борисов поднял оружие не против революции, а за нее. Безоговорочно. Как Каменев и Егоров… И хотя в партию не вступал, но как военспец пользовался абсолютным доверием. Не думайте, что я чеховская «душечка». Конечно, влияние Борисова тоже играло роль, но я пошла в революцию не как мужняя жена, а как Юлия Соколова, понявшая, где лежит настоящая большая правда. Так вот, когда мужа убили, я почувствовала, что могу сделать нечто большее, чем делала до сих пор. Обратилась к Мише Тухачевскому и… превратилась в княжну Юлию Борисовну Урусову.

У Юли была подруга по гимназии. Тоже Юля. Только не Иосифовна, а Борисовна, и не Соколова, а Урусова. Довольно известная в России княжеская фамилия. И Юля Соколова была частым и желанным гостем Урусовых. Знала всю подноготную семьи. При столкновении с революцией погибли старики Урусовы. А княжна — подруга Юли — вскорости умерла от сыпного тифа.

И когда Соколову направили для работы в разведотдел 5-й армии, она сама предложила превратиться на время в свою умершую подругу. Вариант был тщательно разработан, и через некоторое время в штабе верховного правителя России адмирала Колчака появилась молоденькая и очаровательная княжна Урусова. Нищая, в одном чудом сохранившемся платьишке, недавно перенесшая сыпной тиф, с превеликим трудом бежала она из трижды проклятого мужичьего царства, ненавидящая, горящая желанием мстить красным за отца, за разгромленное имение, за сломленную, изгаженную жизнь.

Нельзя сказать, что колчаковские контрразведчики были простаками. Конечно, княжна очень хороша собой, превосходно говорит по-французски и по всем статьям настоящая аристократка. Но доказательств, что она действительно княжна Урусова, кроме медальончика с бриллиантиками, заключавшего в себе маленькие фотографии матери и отца, да затертой, от руки написанной справки из больницы, у нее никаких не было. Вовсе не исключено, что это ловкая красная разведчица, маскирующаяся под Юлию Урусову. Проверить, как следует проверить! Но Соколовой неожиданно повезло, Из какой-то командировки вернулся полковник, начальник контрразведки, и сразу же признал княжну. Ну как же, он хорошо знал князя Урусова, был ему чем-то обязан, и медальон, раскрытый дрожащими пальчиками, сказал ему все. Бедная девочка! Несчастный князь Борис! Полковник сразу же принял княжну под свое покровительство и прямо заявил господам офицерам, что считает Юлию своей приемной дочерью. Так что насчет всякого рода вольностей, обычно допускаемых в военное время, ни-ни!

Соколова стала работать в колчаковской контрразведке, и время от времени у ее дверей появлялся жалкий старый нищий, получавший из рук Юлии щедрое подаяние.

Проходили дни, недели, месяцы 1919 года. К лету армия Колчака начала медленно пятиться под все усиливающимся напором южной группы войск Восточного фронта под командованием Михаила Васильевича Фрунзе. А на хвосте Колчака, как борзая, настигающая матерого волка, висела 5-я армия, и ею командовал начдив Тухачевский.

Колчаковские контрразведчики обнаружили постоянную утечку очень важной информации, которой умело пользовались наступающие красные. Благодаря покровительству полковника Юлия считала себя в полнейшей безопасности и иной раз забывала непременную в ее работе осторожность. Нищий появлялся слишком часто. Вероятно, за ним стали следить. Самый верный поклонник княжны Вельчинский о чем-то догадывался. Несколько раз, оставаясь один на один с Юлией, он туманно говорил ей о риске, которому она подвергается, работая в контрразведке.

Июль 1919 года стал началом конца всей авантюры верховного правителя. 1 июля красные заняли Пермь и Кунгур, 11 июля освободили от осады Уральск, 13 июля овладели Златоустом, 14 — Екатеринбургом.

Тухачевский начал решительное наступление на Челябинск.

Полагая, что Соколова надежно «прикрыта», разведотдел армии предложил ей остаться в отступающей, все более деморализующейся армии Колчака и в Сибири установить связь с возникающими там партизанскими армиями П. Е. Щетинина, И. В. Громова и др. Она была к этому готова и, уже зная, что Челябинск со дня на день будет взят красными, последний раз вручила «подаяние» нищему, нахально болтавшемуся возле здания, занятого контрразведкой.