Пятеро на леднике - [44]

Из палатки виднелся костер; вокруг огня сгущалась синяя тьма, на палатку падали тяжелые капли… Кирилл согрелся и задремал; ему привиделась Жанна, ее призывная улыбка и черные глаза под белой челкой. Он очнулся и сел… Костер угасал, по углям пробегали лиловые язычки пламени… Он почувствовал себя голодным и сильным. Еще яснее, чем во сне, он представил смуглое лицо Жанны, ощутил тепло ее крепких щек… Он торопливо стал собираться, застегнул штормовку, надел кепку, дрожа всем телом. Она ведь сама позвала! Это будет таежная, жгучая любовь!.. А Оля? Нет, Оля — домашнее, тепличное растение… Он вылез из палатки и пошел к аэродрому. Зайти в медпункт и сразу обнять! И, конечно, жениться на ней! Свадьба будет прямо в отряде, в кругу обросших бородами друзей, которые поднимут за здоровье молодых алюминиевые кружки со спиртом! А потом песни под гитару, первая брачная ночь в одном спальном мешке.

Вздрагивая, он остановился на краю летного поля. На западе тлела поздняя заря, на востоке в фиолетовом небе сверкнула первая звездочка…

А дальше? После окончания сезона он привозит Жанну в Москву. Она поражает всех знакомых своей диковатой красотой, первобытным, но сильным умом. Они снимают комнату, она поступает учиться, готовит ему пельмени и строганину. Они всюду появляются вместе: он — высокий, бледный, с огненной бородой, она — блондинка в пончо, со жгучими черными глазами.

Кирилл вдруг вспомнил, что проигран в карты и, может быть, они ждут его в темноте, чтобы прикончить. Тогда скорее! Кирилл прошел к маленькому домику на краю аэродрома и увидел светящееся окно… Дальше, за низкорослым ельником, темнел деревянный поселок. Он осторожно поднялся на крыльцо, за занавеской увидел на стене белый халат и догадался, что это медпункт. Он достал сигареты, зажег спичку, стал прикуривать — руки дрожали… Надо войти к ней легко, как бы нечаянно, с шуткой. Эх, еще лучше бы прийти с гитарой… В полночь хорошенькая медсестра слушает заросшего бродягу-студента — блестящее начало романа! Он глубоко, до головокружения затянулся и постучал.

— Входите, открыто!

Уже чувствуя, что это не ее голос, Кирилл вошел. Женский голос из-за белой ширмы спросил:

— Вам чего?

Кирилл вздохнул и неожиданно жалобным голосом проговорил:

— Кажется, меня укусил энцефалитный клещ.

Из-за ширмы вышла женщина маленького роста, придерживая платок на пухлой груди.

— Когда это он вас укусил? — равнодушно спросила она, зевнула, подошла к столику и стала звенеть инструментами. — Готовьтесь, я сделаю укол.

«Это укол судьбы», — подумал Кирилл, покорно поворачиваясь спиной. В эту секунду в неприкрытую дверь с улицы вошла Жанна с мокрой, прилипшей ко лбу челкой. А за нею ввалились веселые Пусто-один и Арсений. Кирилл стыдливо отвернулся, натягивая штаны, а Жанна крикнула со смехом:

— Настька, налей студенту сто грамм северных за боевое крещение!

— Наш человек! — провозгласил Арсений, осеняя Кирилла крестом: — Романтик! Возьми меня на работу, будем вместе осваивать Сибирь!

— Возьму! — хмелея от одного лишь спиртного духа, который исходил от гостей, сказал Кирилл.

— А я лечу в Европу! — заявил Пусто-один и сел у дверей на корточки. — Дочку в институт буду устраивать, вот так! Десятый класс закончила с отличием дочурка!

— А ты когда последнее письмо писал дочурке-то? — презрительно спросил Арсений. — Семь лет назад! А теперь скулишь? Да она тебе в харю плюнет!

— Плюнет, — согласился Пусто-один и кивнул.

— Надоели вы мне! — закричала Жанна, вытаскивая шпильки из прически, и вдруг взмахнула мокрой копной волос. — Я хочу спеть со студентом! А вы все улетайте в свою Европу!

— А я не полечу! — упрямо возразил Арсений. — Я буду возрождать Сибирь. Мальчик меня возьмет! Мне ничего не надо, мне только котелок каши да чай. Я настоящий таежник, коллега! Я презираю цивилизацию!

Арсений вдруг начал выворачивать оба кармана грязной штормовки и выбрасывать на пол скомканные деньги: десятки и четвертные.

— Я иду за тобой, мальчик! — закричал он, пиная деньги сапогами.

Настька подняла несколько бумажек и стала запихивать Арсению в карман.

— Черт с ним! — остановила ее Жанна. — Потом соберешь.

Кирилл едва не задохнулся от «северных» и через несколько минут вдруг увидел, что Жанна исключительно похожа на гейшу…

— Но почему вы белая, когда ты должна быть черная? — спросил он и захохотал изумленно. — Я готов сделать, вам предложение стать моей единственной женой.

— Браво! И этот готов! — басом закричал Арсений, вздымая вверх руку. — Коллега, в радиусе на тысячу километров нет ни одного существа в штанах, которое не сделало бы предложения нашей Жанне.

— А вы? — спросил Кирилл ревниво.

— А как же! Мы с этим европейцем тоже! — Арсений указал на Пусто-одного, который согласно кивнул, сидя на корточках.

— Замолчи — я буду петь! — крикнула Жанна.

— Нет, я сначала прочту стих в твою честь! — объявил Арсений и, вытянув над столом длинную руку, гулким рыдающим голосом произнес: — В альбом якутке!

Даль рыжа́, как лиса степная,

Жуток гор песчаных размах!

И морозная осень тает

В чингисханьих твоих глазах!..

— Позвольте, позвольте! — мучимый ревностью, запальчиво возразил Кирилл. — А где же здесь песчаные горы? Чушь какая-то!