Пять ночей. Вампирские рассказки - [32]
— Заметил нас?
— Держу пари — еще когда мы вошли. А теперь идет сюда.
Калеб глубоко вдохнул.
— Он в форме.
— Я бы сказала — в ударе, прямо сюда веет… Уильям, — Джиа тронула меня за руку, — ты сильно на него не засматривайся, ладно?
— Почему?
— Потому что захочешь пойти за ним на край вселенной, — коротко ответил Калеб. — Обычно он превосходно держит себя в руках, но в такие ночи просто невменяемый.
— Генри, — сказала Джиа.
— Джорджия, миленькая, — он приложился к ее запястью, галантно, хотя несколько отстраненно. — Нельзя же так… пропадать. Мне показалось, что прошли столетия.
— А для нас пролетели секунды. Как поживает Невероятный Халк?
— Монти в порядке. Он будет рад, что ты спросила.
— Ему не обязательно знать.
Он улыбнулся ей и переключил внимание на Калеба.
— Все хорошо, Кейли? Вы оба что-то не в настроении.
Калеб вернул ему улыбку несколько охлажденной.
— Спасибо, что все еще думаешь о нас.
Генри притянул его, дотронулся губами до щеки, но при видимой холодности выглядело это как-то совсем не по-братски. Однако лицо Джиа ничего не выражало, кроме вежливой приятности, да и Калеб не так чтобы отвечал на жест. Так что если причины для беспокойства и были, то я их не замечал.
— Да, — сказал Генри, отстраняясь, — вы совсем далеко. Нам надо как-нибудь пообедать — всем вместе, по-семейному.
Мне не понравилось ни «пообедать», ни «всем вместе». Потому что теперь он смотрел на меня.
Все это время я не отрывал от него глаз, не понимая, чего тут опасаться. Но сейчас он смотрел на меня. Глаза у него были зеленые, как недозревший горох, и встретившись с ними всего на секунду, я внезапно начал понимать, что все до этого в моей жизни было не так. Этакая мгновенная переоценка ценностей. Мысли проносились в голове с такой безумной скоростью, что скоро их стало невозможно ни считывать, не контролировать. Одно я знал точно… одно я знал…
И тут Джиа провела ладонью по моему лицу, и я забыл, что знал точно. Всем знакомо это ужасное чувство, — когда теряешь лучшую мысль в своей жизни, забываешь самый яркий сон. Такая тоска… Я хотел снова попробовать вернуть ее, но Джиа держала руку сзади на моей шее, не давая поднимать голову, и бороться с ней было бесполезно. Я смирился и уставился в пол.
— Это наш Уильям, — сказал Калеб.
— Неужели вам перестало хватать друг друга? Так быстро?
— Насколько я помню, тебе никогда не хватало только одного из нас.
— Кейли, — тихо сказала Джиа.
— Миленькие, не ссорьтесь… ваш сателлит мне нравится. Рад, что вы унаследовали хороший вкус. Что ж, я желаю ему услышать Эркхам…
Когда Джиа отпустила меня, его рядом уже не было. И мне стало легче.
— Что это было?
— Чары. Просто чары. Я предупреждала тебя.
— Уильям не виноват, Джиа. — Калеб еще раз провел по моему лицу, и остатки чар улетучились. — Ты же его знаешь. Да еще красная луна.
— Хотела бы знать его хуже. И верить, что все дело в красной луне.
Я подозревал, что сейчас лучше ни о чем не спрашивать, но все-таки хотел узнать, чего это он мне пожелал. Только не успел. Джиа вдруг твердо взяла меня за руку и буквально поволокла на улицу. Кажется, наш светский раут накрывался медным тазом.
— Джиа! — позвал ее Калеб, но она даже не оглянулась. Тогда он догнал нас и шел, ничего не спрашивая, рядом до самой машины. Потом она буквально закинула меня на заднее сиденье и нажала на газ.
— Джиа, не психуй, — сказал он наконец, когда машина обогнула здание. — Ты же на самом деле не хочешь пропустить Эркхам. После нее все нормализуется.
Она проехала еще несколько метров и остановилась.
— Век бы его не видеть, — сказала Джиа тихо.
— Или два, — согласился Калеб. — Но лучше пообщаться одну ночь, чем ломать голову, что у этого подонка на уме.
— Вы его боитесь, будто он какой-то демон, — вставил наконец я, почти придя в себя. Они переглянулись и вдруг расхохотались, только смех этот на вкус был ядовито-горьким, как полынь. И никто ничего мне не собирался объяснять.
— Пять баллов, Уильям, — бросила Джиа желчно. Но я, углубленный в свое псевдоэйфорическое состояние идиот, не сильно вникал в тонкости витавших настроений и продолжал задавать вопросы.
— Он вам кто?
Джиа сосредоточилась на дороге, будто не слышала. Потом Калеб сказал:
— А ты как думаешь?
— Такое впечатление, что он ваш…
Я забыл это слово — кажется, «прайм», но уверен я не был. Тут Джиа раздраженно дернула плечом — если бы хотела скрыть, это не составило бы труда. Значит, не хотела. Она барабанила пальцами по рулю, монотонно и все быстрее.
— Вы его… — я попробовал переформулировать вопрос. — Вы его… это… его создания? Дети?
Калеб медленно кивнул, не оборачиваясь.
— Просто… Тогда понятно, почему вы с Джорджией так…
— Похожи.
— Ну да… то есть — он предпочитает этот тип, да?
— Предпочитал…
Внезапно я вспомнил, что хотел спросить, еще когда Генри чуть не перепалил мне мозги своими чарами.
— А вы так умеете?
— Нет, — ответила Джиа резко. — ТАК мы не умеем.
И так же резко ударила вдруг по тормозам. Только сейчас я заметил, что мы никуда не уехали, просто обогнули здание и остановились недалеко от надписи углем.
Я испуганно примолк. Не просто расстроена — выведена из себя, и как можно было этого не заметить? Ее эмоции накрыли меня тяжелой горячей массой — страх, ярость, бессилие. И еще что-то. Дышать становилось все труднее, будто легкие наполнялись раскаленным паром.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Меня пытаются убить и съесть пять раз в день. Лишь умение вовремя разнести полдворца и особый дар спасали мне жизнь и честь! Иногда красивые глаза тоже помогали избежать дипломатического скандала. Но опыт подсказывает, что лучше бить чемоданом. Сегодня я собираю информацию про принца оборотней и проверяю его на склонность к изменам. Потом предоставляю полный отчет о короле эльфов. Чуть позже проверяю стрессоустойчивость разъяренного дракона. У официальной королевской «развратницы» очень «потный» график. Меня даже посвящали в рыцари и обещали оплатить торжественные похороны.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.