Пять ночей. Вампирские рассказки - [31]
— Это… — Я кашлянул, уверенный, что любое сотрясение вызовет болезненную отдачу, но ничего не почувствовал. — Это должно быть… то есть неужели всегда так ужасно?
— Мне самой мало удовольствия мучить вас, Уильям, если это намек. — Джиа сложила руки в молитвенном жесте и закрыла глаза. Она сильно побледнела, черты стали резче, глаза — глубже, будто впали. — Поверить не могу, что позволила это… Надеюсь, вы знаете, чего хотите.
Только сейчас я вдруг понял, чего ей стоило остановиться.
— Кейли, чего ты ждешь? — Голос ее тоже изменился, стал низким и густым, на границе шепота. — Твой выход.
— Зачем это? — мы это в один голос сказали. Он был удивлен не меньше моего.
— Дорогие мои, мы уже далеко зашли. Он слишком хорош собой — неужели ты думаешь, кто-то поверит, что я с тобой не делюсь?
Боже, опять? Я еще от первого раза не отошел, и неизвестно, когда отойду. Она права в одном — мы уже далеко зашли, чтобы возвращаться, но это не мешало всей моей сущности впадать в истерику от протеста.
— Сейчас? — спросил Калеб.
— А когда, в следующее Рождество? Пусть немного заживет до завтра. Мы сильно рискуем, зная, кто там будет… тем более, что это не так ужасно.
Последнее слово меня почти вдохновило.
— Не так?
— Так больно только впервые, — объяснил он. — Боль и оставляет тот самый след, который не даст другим разделать вас на вырезку. На ауре, тонком теле — Бог знает на чем, я в этом не разбираюсь. Во второй такой пытке нужды нет.
Он взял мою руку.
— Не смотрите. Смотрите вон на нее и не бойтесь.
Смотреть было приятно. Джиа успокоилось, окружающее ее сияние вернулось. Она дотронулась пальцем до царапин на ладони Калеба, а потом быстро — до моих губ. Я машинально провел по ним языком — он в момент онемел, это стало быстро распространяться вверх до позвоночника, а оттуда неожиданно рассыпалось миллиардом легких покалываний. Нельзя сказать, чтобы я ничего не почувствовал, но это было совсем не то, что обезболивание. Это было… даже приятно. Прикосновение, погружение, боль, ток крови, и в то же время — никакого насилия. Только мысль та же — так умирают. Именно так…
Калеб облизал рану и выпустил мою руку. Я еще несколько секунд, как в трансе, смотрел на нее — будто на чужую. Он-то выглядел совсем не так, как Джиа, — наверное, позволил себе чуть больше.
Щелчок пальцами перед моим носом заставил меня очнуться.
— Теперь, думаю, мы перейдем на «ты»?
…Ничего не болело ни утром, ни потом — будто вкатили наркоз. И спал я нормально. Правда, под конец проснулся в холодном поту от ощущения пустоты и холода, и большого, но замкнутого пространства… но сон ушел за горизонт вместе с солнцем.
Вторая ночь красной луны.
Халли прислала сообщение, спрашивала, когда я вернусь. Я написал, что скоро.
Конец записи.
КРАСНАЯ ЛУНА-2. ГЛАС ТИШИНЫ
На все вопросы не будет ответа,
Ведь имя мое — стершийся иероглиф.
ЗАПИСЬ 11. Платье Джиа надела совсем другое, черное и закрытое, — прямо статуэтка в стиле Дега. Вопреки всем сексистским стереотипам она была готова гораздо раньше нас.
— Кейли, да завяжи ему нормально галстук.
Он не без труда распутал, то, что я наплел в течение получаса, и ловко сварганил идеальный узел. Единственное, чего он не учел — то, что мне нужно дышать. К счастью, это до него дошло раньше, чем я окончательно задохнулся в удавке за двести долларов.
— У меня небольшой опыт.
— У тебя никакого опыта, — сказал Калеб, расправив борта моего пиджака. — Все мародеры предпочитают спортивный стиль?
Я вспомнил семерку Лучших и сказал «ага».
Лимузин проигнорировал центральные районы и привез нас в какое-то захолустье гарлемского пошиба. Над скромной железной дверью горел фонарь в грязном стеклянном колпаке, а на стене рядом углем было нацарапано одно слово — «Эркхам».
— Что такое Эркхам? — спросил я.
— Наше божество, — ответила Джиа, будто это сразу все объясняло. Ну ладно, так даже интереснее.
Я ожидал внутри разительного контраста, и зря. Место оказалось обычной кафешкой, из которой вынесли почти все столики. Небольшая эстрада с красным занавесом а ля Твин Пикс, бар со стульчиками, приглушенный свет, но не полумрак.
— А ты чего ожидал? — спросил Калеб, понизив голос. — Мулен Руж?
— Ничего я не ожидал.
— Тем лучше. Веди себя тихо, не привлекай внимания, в общем, не отсвечивай. Все они хороши, но не все легки в обращении и приятны в общении.
— Смотри, кто здесь, — Джиа дернула его за локоть. Они смотрели на даму весьма преклонных лет, но стройная и элегантная, и с такой осанкой, что со спины сошла бы за тридцатилетнюю. В нашем городе особа не последняя… значит, люди здесь тоже есть. Я поймал себя на мысли, что с легкостью их отличаю, но потом понял, что здесь просто никто не шифруется.
— Что здесь делает Соня Кортес?
— То же, что и все, — ждет, — Калеб приветственно кивнул пожилой леди, она послала ему царственную улыбку. — Надеюсь, госпожа Кортес пришла одна.
— Зря надеешься, — тихо сказала Джиа. — Проклятье…
— Он здесь?
— Ты всерьез думал, что он пропустит?
— Он — никогда. Я надеялся, что мы разминемся.
Я обернулся, чтобы посмотреть, о ком они говорят. Со спины он не произвел на меня впечатления — как все, в костюме, вьющиеся волосы цвета разведенного меда. Ничего особенного.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.