Пузыри славы - [78]

— A-а?! Так это у тебя ночевал мой муженек?! Так это ты завлекла его в свои грязные сети?!

Гиззельбанат догадалась, с кем имеет дело.

— Не я, а твой красавец пытался меня завлечь и опозорить… — Гиззельбанат не осталась в долгу и яростно вцепилась в распущенные волосы Факаихи.

Ибрахан не успел разнять дерущихся женщин.

— A-а! Такая ты сякая…

— А, я тебя…

— Что ты меня?! Что ты меня?! Вот сейчас я тебя!..

Ибрахан заткнул уши:

— Остановитесь! Прекратите безобразие! Не то обеих — в милицию!

Женщины еле угомонились, чуть остыли. Этим воспользовался Ибрахан и удалил их из кабинета:

— Ждите на улице, пока найдется ваш Факай…

Женщины уселись на ступеньках крыльца, продолжая, однако, честить друг друга крепкими словечками, не поддающимися воспроизведению в печати.

Тем временем Ярмухамет обнаружил Факая и привел его в комбинат.

Увидев на крыльце женщин, Факай взмолился и упросил Ярмухамета провести его к Ибрахану через черный ход.

Факай являл собой жалкий вид: одутловатый, он еще больше распух, под глазами набрякли мешки. От него за несколько шагов разило самогонкой. Ибрахан отвернулся.

— Где нашел красавца? — спросил он Ярмухамета.

— У реки…

— Что делал там?

— Думал, — ответил, запинаясь, Факай.

— Почему не вышел на работу к девяти часам?

— Говорю же, думал… Думал утопиться, да вода холодная…

— И не стыдно тебе, Факайетдин Фасхутдинович? Дома не ночевал… Всю ночь и бочке с водкой, что ли, просидел?

— Если бы с водкой… А то самогоном, чертовка, напоила…

— Как ты попал к ней?

— Я по делу к ней пришел… По важному делу…

— По какому такому важному делу? И какие у тебя могут быть с ней дела?

— Все, как на духу, доложу, дайте только в себя прийти…

Ярмухамет увел Факая во двор и привел его в чувство, выплеснув в него ведро студеной воды.

— Я пойду на пост, а вы тут с ним разбирайтесь! — и передал Факая Ибрахану.

— Ну, теперь ты способен ворочать языком?

— Да, вроде бы полегчало…

— Тогда выкладывай, что натворил, ничего не утаивая.

Факай ничего не утаил. Его рассказ походил на исповедь человека, которого на каждом шагу подстерегают и преследуют неудачи. Он всей душой стремится сделать что-то хорошее, а в конце концов получается наперекосяк.

Как помнит читатель, Факай после ряда конфликтных ситуаций в пошивочном ателье очутился на скромной должности заведующего складом промкомбината. На этой должности особенно не разгуляешься, не разживешься, большой инициативы не проявишь. Нет ничего мудреного принимать готовую продукцию, оприходовать ее и выдавать по нарядам. Факай быстро освоился с новыми обязанностями. Ночью разбудите — отрапортует, сколько чего у него в наличности, все до малюсенькой щепочки.

И вот приходит на склад правая рука директора — Булат, будто просит совета.

— Как быть, Факайетдин Фасхутдинович, посоветуйте, — и все так ласково, обходительно, что ни слово — точно медовую конфетку в рот вкладывает. — У вас и опыт в жизненных вопросах, и такт…

Лестные слова приятно щекочут самолюбие Факая. А Булат продолжает:

— Как нам быть с нужными людьми… Понимаете, с нужными?..

— Понимаю, — говорит Факай, хотя пока что еще ничего не понимает.

— Без них и шагу не ступишь. В горплане, в банке, в финотделе, в снабе… Предположим, по плану нам что-то положено. По плану, повторяю, на бумаге, а в натуре того, что положено, нет, а без него полный зарез. Как бы вы поступили?

Факай горько усмехнулся. Еще не так давно этот же Булат устраивал ему разнос за то, что он, Факай, будучи директором пошивочного ателье, обслуживал якобы только нужных людей. А теперь сам приходит к нему, к Факаю, за советом. Ирония судьбы!

Взяток нужные люди не берут, да и предлагать им как-то неловко… Как же быть? Булат стал голову ломать, искать выхода… Пришел к нужному человеку, от которого многое зависело, и сказал: «Выручайте, пожалуйста, в долгу не останемся». А тот: «Все так говорят, а как доходит до дела, так никакого дела, одни пустые слова». — «Нет, — сказал на то Булат, — на нас можно положиться. Можем предложить вам мебельный гарнитур экстра-класса». Нужный человек в ответ: «Это добро я где угодно могу купить». — «Нет, — возразил Булат, — ошибаетесь: то, что есть у нас, в магазины не поступает, ни за какие деньги не купите, да еще по сниженной цене. За товар первого сорта уплатите, как за второй. В порядке пересортицы!» Тут нужный человек клюнул: «Раз такое дело, тогда по рукам. Так и быть: занаряжу вам вне всякого плана то, что вам необходимо».

Рассказал все это Булат Факаю, и тот одобрил линию поведения Булата.

— Вам и советовать нечего… Вы на правильном пути. А как на это посмотрит дирекция?

— С Ибраханом Сираевичем согласовано.

— В таком случае, о чем разговор?!

Дальше — больше. На склад поступила мебель «экстра-класса». Факай отставил ее в сторону, пометил крестиками, будто бракованная, чтоб не перепутать с другой мебелью. А на второсортной налепил наклейки «первый сорт». В результате получится «баш на баш». То, что недоплатит нужный человек возместит рядовой покупатель. Он, рассуждал Факай, не обеднеет, если переплатит за пересортицу.

Все как будто было продумано до тонкостей, операция с нужными людьми не могла и не должна была сорваться. Но тут, как назло, Факай приболел гриппом, не вышел на работу. Вместо него командовал парадом экспедитор Файзулла. Ему-то что? Явились на склад, как и было условлено, нужные люди. Файзулла и выдал им гарнитуры с наклейкой «первый сорт», которые фактически были низкосортные, а прочую мебель, помеченную меловыми крестиками, отобранную Факаем специально для нужных людей — пять отличнейших гарнитуров, — пустили в розничную продажу.