Путь Подкидышей. книга 1 - ГРОШ - [40]

Коза стояла перед самой дверью, и уходить не собиралась.

– Уходи, – сказал ей Грош, останавливаясь шагах в пяти. – Дай пройти.

Коза и не подумала уступить дорогу.

– Ну что мне – в окно лезть, да? – спросил Грош с досадой. – Мне за спичками надо. Пропусти, а?..

Коза мотнула головой. Вид у нее был ехидный донельзя.

Лезть в окно Грошу было неудобно. Он решительно вздернул подбородок и сделал шаг вперед. Упрямое животное, вместо того, чтобы посторониться, вытянуло к нему морду с острыми рожками. Грош отскочил и, постыдно пятясь, стал обходить козу сбоку, чтобы проскользнуть мимо нее в дверь. Та с интересом следила за его маневрами.

Под ее взглядом Грош мучительно покраснел, хотя никто не мог его видеть, и остановился.

– Ладно, – сказал он козе. – Действительно, черт-те что. Коза какая-то. Да делай что хочешь!.. Мне надо за спичками, и я пойду и возьму их.

Он пошел прямо на козу, не сворачивая, и даже слегка оттолкнул ее с дороги, проходя мимо. Ничего особенного не произошло. Коза недовольно мекнула и посторонилась, Грош, стараясь не спешить, открыл дверь, нарочито медленно вошел в дом и с облегчением захлопнул за собой створку. Эта маленькая дурацкая победа над собой почему-то привела его в отличное настроение, и он даже начал что-то насвистывать, шаря на полке над очагом в поисках спичек. Спички куда-то запропастились. Грош посмотрел на столе, на тумбочке у кровати и на подоконнике, но там их тоже не было. Оставалась рубаха Анджело, небрежно брошенная на спинку плетеного кресла у окна. Брат вечно терял зажигалки и на всякий случай всегда таскал с собой плоскую коробочку со спичками. Грош сунул руку в нагрудный карман – ага, коробок был там. И еще что-то там лежало, гладкое и прохладное. Он вытащил это прохладное... это была локетка, из тех, что женщины Альквисты дарят самым дорогим и любимым: овальный медальон на цепочке, с портретиком внутри. Локетка роскошная, как раз по чину светлому лорду, Кавалеру Тени – тяжелое червонное золото, изящная насечка, несколько бриллиантовых искорок. Грош помедлил, и, не в силах побороть любопытства, нажал крохотную изумрудную кнопочку. Крышка откинулась. С маленького портрета внутри медальона на Гроша смотрела Рыжая.

«Кто бы сомневался, – подумал Грош с неожиданной горечью. – Кто бы сомневался...».

Он помнил неприкрытую нежность в голосе брата, когда тот произнес «девочка моя», рассказывая об Алтын. Интересно, почему он не взял медальон с собой, отправляясь в город? Хотел, чтобы Грош его обнаружил?.. Зачем? И так все понятно и с этой Рыжей, и с братцем, да и вообще со всем королевским двором, включая милого папочку, Ибриса Восьмого.

Грош разжал руку, плетеная цепочка змейкой скользнула между пальцев, и локетка упала на пол.

Он некоторое время смотрел на нее, потом нехотя поднял, точно боясь испачкаться, и сунул обратно в карман свисающей с кресла рубахи.

Он чувствовал себя еще более одиноким, чем в те дни, когда ничего не знал ни о своем происхождении, ни о Рыжей, ни о лорде Анджело. Они с братом больше не говорили о короле, сожженном приюте и рыжей девчонке, ставшей принцессой. Они вообще мало говорили с тех пор, как Грош начал выздоравливать. Анджело ухаживал за ним терпеливо и заботливо, как хорошая сиделка, не обращая внимания на отстраненность и упорное молчание младшего брата. А что было делать Грошу?.. Он принимал заботу, каждый раз шептал «спасибо» и только изо всех сил старался все делать сам с тех пор, как, шатаясь от слабости, впервые по-настоящему встал с кровати и вышел из дома на солнышко.

Он собирался вернуться в Альквисту.

Если Анджело не соврал, и Сушь победила метаморфозис, Грош больше не оборотень и станет жить как жил. То есть, совсем не так, а гораздо лучше! Мама будет счастлива. Он не расскажет ей про то, что узнал. Ему не нужен королевский замок, и ей, конечно, тоже. Им вообще никто не нужен.

Грош взял одеяло, вышел из дома, зажав в кулаке коробок со спичками, и пошел к ручью.

Можно будет вернуться на работу. Хозяин кафе неплохо платит. Теперь, когда не надо тратить деньги на всякие бесполезные лекарства, возможно, удастся что-то откладывать на учебу. То-то Мотыль удивится, когда Грош вернется. Они смогут по-настоящему дружить, проклятый метаморфозис больше не стоит между ними. А эти, там, в замке, пусть делают что хотят, он их забудет, как страшный сон. Уже забыл.

Грош шмыгнул носом и сердито вытер кулаком глаза.

– Не реви, – Анхеле Ракушка сидела в траве в одних ботинках и плела венки из поздних ромашек. Один, уже готовый, красовался набекрень на ее растрепанной голове, второй она заканчивала, связывая травинкой длинные стебли. – Реветь глупо. Кальвин всегда говорит, что слезами горю не поможешь.

Грош окинул ее взглядом и поспешно отвернулся.

– Нет у меня никакого горя, – буркнул он. – Держи одеяло... И вообще, чего ты тут сидишь? Ты меня совершенно запутала. За спичками ходил зачем-то, голова дырявая... Пойдем в дом, можно ведь очаг разжечь. Будет тепло. Платье высушишь.

– Здесь хорошо, – возразила Анхеле, безмятежно заворачиваясь в одеяло. – Солнышко еще не ушло, птицы поют, слышишь?.. Я вообще больше люблю быть на воле, чем в домах. А ты?