- Так они же под танки бросались с гранатами!
- А сам Котельников?
- Не помнит. У него весь висок знаете как изранен!
- Вот видишь,-сказал корреспондент.-В военкомате не знают, никто не знает. И сам не помнит! Сложно всё это.
Сложности, конечно, были. Может быть, действительно он, Халин, в документах до конца не добрался, чего-то не нашёл, а статью написал потому, что очень хотелось скорей рассказать людям о подвиге земляков! Может быть. Но ведь правда и то, что никто, кроме самого Котельникова, который много чего не помнит, подтвердить пока ничего не мог. Да и названия статьи жалко. Ведь все уже привыкли к звучному названию «Высота четверых».
Он так и сказал вслух:
- Люди привыкли к тому, что четверо героев силу побили.
- Но ведь их было восемь! - с упорством сказал Алёша.- И все герои - а про них не знают…
И тут, защёлкнув кинокамеру, второй корреспондент, подумав, сказал:
- Если даже всё верно, возвращаться, может быть, к старому очерку и не стоит… А если рассказать и о тех, других, но в отдельном очерке? Рассказать, если так было, действительно надо. Под танки бросались! Но по отдельности. Какая разница? Всё равно правда!
Иван Кузьмич задумался: а что?
Но Алёша возразил.
- Нет. Из такой-то правды неправда получится! Высоту они отстояли вместе, погибали вместе. Значит, и навсегда должны остаться вместе! Они потому и выстояли! - решительно выложил он.
И вдруг Иван Кузьмич, говоря это и корреспондентам и ещё больше себе, сказал:
- А ведь он прав, прав он!
Теперь и кинокорреспондент с уважительным удивлением посмотрел на Алёшу, но спросил:
- А не слишком ли ты взросел?
- В маленьких засиживаться недосуг! - хмуро ответил Алёша.
И, взглянув на него с неожиданно серьёзным любопытством, Халин встал, задумчиво прошёлся по классу и согласился:
- Что ж, вези! Послушаем твоего героя…
- Ну вы к одному, а я к другому,-улыбнулся кинокорреспондент.- Мне к Поросюше, прямо на поле!
Вскоре Халин сидел в комнатушке Котельникова, записывая в блокнот его рассказ про то, как бросались под танки Виноградов и Крысин, как лежал уже без ног у пулемёта младший лейтенант Плоткин…
Но как только дело доходило до самого Котельникова, до того, что было дальше, он хмурился, опуская руки, и качал головой:
- Не помню…
Таких счастливых совпадений в жизни Ломоносова ещё не было.
Бывало всякое - и вместо двойки схватывал пятёрку, и вместо того чтоб глотать на койке пилюли, сидел в санаторном кино. Бывало и другое. Но такого ещё не случалось!
Пока Алёша беседовал с корреспондентами в школе, старый совхозный почтальон Свечкин удивлялся новому адресату. Газеты и пенсию Ивану Антонычу «Броня крепка» он выдал. Какое-то казённое письмо для комбайнера Поросюши его жене Марье вручил. Сразу два письма для Мити Жучкова отдал его маме.
Надо теперь было выплатить пенсию инвалиду войны Котельникову и ещё вручить в санатории письмо из самого Министерства обороны какому-то Алексею Ивановичу Ломоносову.
Михайлу Васильевича Ломоносова, известного учёного, он, конечно, знал. А вот Алексея Ивановича - не помнил. Кто такой? Алёшка, сын медсестры? Так ему с чего бы? До министерства не дорос! А ведь только он один Алексей Ломоносов и есть…
Свечкин вышел на дорогу к санаторию, как вдруг услышал за спиной лёгкий гудок, оглянулся и сразу - на приглашение Феди-удачливого - полез в открытую дверцу машины.
- Ну спасибо! - сказал он.-А то ноги не казённые, свои, а мне к Котельникому да ещё к какому-то Ломоносову.
- Ломоносову?
- Ага! К Алексею Ивановичу.
- Так это же к Алёшке, - рассмеялся Федя.-А я его сейчас с корреспондентом отвёз к Котельникову!
- Смотри как везёт! - обрадовался Свечкин, уже вылезая у нужных ему дверей.
Войдя в комнату, он повернулся к Алёше и, измерив его взглядом: каков Алексей Иванович, протянул ему письмо, а сам сразу же стал отсчитывать пятёрками пенсию Котельникову.
Алёша, волнуясь, надорвал конверт, вытащил бланк, быстро оглядел отпечатанный на машинке текст и собственное имя-отчество, ещё быстрей пробежал глазами написанное и возбуждённо протянул листок хмурившемуся над блокнотом Халину:
- Смотрите, вот видите! А вы сомневались. Смотрите!
Халин взял листок и, задержав выходившего Федю, стал читать:
- «В комсомольскую организацию заставы Хвойной т. Майорову.
Копия: Ломоносову Алексею Ивановичу.
Уважаемый Алексей Иванович!
На ваш запрос сообщаем, что гвардии рядовой Николай Акимович Котельников служил в 124-ом полку Н-ской гвардейской Краснознамённой дивизии в миномётно-пулемётной роте и, верный воинской присяге, погиб в тяжёлом бою на Днепропетровщине в деревне Ново-Петровке, отражая с товарищами атаки превосходящих сил противника, поддержанного танками.
По сохранившемуся донесению умершего потом от ран гв. мл. лейтенанта Плоткина Е. П., посланный за подкреплением рядовой Котельников был окружён врагами и подорвал гранатой себя и наседающих фашистов.
За свой подвиг Котельников, как и его товарищи, посмертно награждён орденом Отечественной войны I степени.
Кроме того, в наградном отделе Министерства обнаружено представление к награждению Котельникова Н. А. орденом Красной Звезды за мужество в боях при освобождении г. Мелитополя.
