- А далыне-то что?
Но Котельников напряг лоб, провёл рукой по лицу и отошёл к окну.
За окном шумели мальчишки, по буму, вскидывая руки, ходил Мышойкин так, что улыбался сам Ибрагимов.
Рядом танцевали. Повар Волков пел под гитару - и про троллейбус, и про косточку, и про бригантину.
А Котельников, притихнув, смотрел на них и всё старался вспомнить, вспомнить…
Автобус ещё стоял у заставы. Во дворе слышался смех, разговоры. А Иван Кузьмич искал ребят: пора! Но их уже не было, а к учителю, всё ещё в галстуке, подошёл Майоров и попросил сделать с утра два урока физкультуры: в честь дня рождения заставы начальство разрешило провести с ребятами марш-преследование по тропе Пастухова.
Иван Кузьмич согласно кивнул: кто ж откажется? - и, услышав с дороги звуки горна, заторопился им вдогон. Заторопился, хоть уходить впервые за долгое время ему не хотелось. Уж очень молодо было всё на заставе! Молодо пели, молодо смеялись. Иван Кузьмич даже расслышал, как молодо вдруг запела где-то наверху скрипевшая, бывало, сосна.
Но небо давно уже обсыпали прохладные звёзды. Надо было ещё кое-что записать - к урокам, да и приготовить сыну ужин.
Однако готовить Ивану Кузьмичу не пришлось.
У школы остановилась совхозная машина, раздался ликующий крик Ломоносова:
- Ура! Капуста!
- Варвара Ивановна!
Потом послышался Зинин вскрик, весёлые охи. И из кузова в руки к ребятам посыпались свёртки, рулоны, пакеты. А быстрый мягкий по-украински голос отсчитывал:
- Карты тут, учебники здесь, инструменты здесь, микрокалькулятор - есть, диафильмы - вот.
Наконец в руки к Ломоносову вкатился огромный глобус, а за ним, радостно тряхнув кудряшками, совсем по-молодому спрыгнула их Варвара Ивановна. И пошло - про музеи, про ВДНХ, про всю Москву и долгую дорогу! К ребятам словно сразу придвинулись и древний вулкан, и синий океанский залив, и дальние походы… И хотя учительница ни словом о том не обмолвилась, было видно, как она им всем рада, как соскучилась. И вдруг, на минуту смолкнув, Варвара Ивановна посмотрела на Ивана Кузьмича, на ребят и сказала самое главное, что могла и собиралась сейчас сказать:
- Будут нам новую школу строить! Я ведь до самого замминистра дошла! - рассмеялась она.-И классов прибавят: люди едут!
Ребята переглянулись, зашумели. А Иван Кузьмич спросил:
- А английский? А история?
- И про это подумала, оттого в Хабаровск по дороге и заезжала. Только бы получилось! - как-то загадочно сказала Варвара Ивановна и спохватилась: - А что же это мы здесь стоим? Ночь уже!
По сопкам среди темноты двигался белый дымящийся луч прожектора.
- А ну-ка, по домам! - приказала Варвара Ивановна.
- А мы завтра в погоню за нарушителем бежим! - сообщил Алёша.-Пойдёте с нами?
- За нарушителем? - с интересом спросила она: «Ну и дела!»-и быстро, решительно кивнула:-А как же! Конечно, пойду!
Ещё не было семи, а ребята уже толпились возле школы и поглядывали на скалу Пастухова, потому что понимали: уж её-то «нарушитель» не минует. А вот куда он повернёт дальше - это было секретом.
К семи часам из-за моря-океана выкатилось на сопки умытое солнышко, оплескало прозрачным ягодным светом холмистые склоны и леса - и всё сразу заторопилось, задвигалось.
Из-за пыльного поворота вылетел «газик», из дверки, оглядывая всех разом, выпрыгнул Буран, за ним Артамонов; вырос над всеми ладный, с автоматом Майоров; и сошёл Прыгунов, держа в руках переносную рацию.
Сержант оглядел всех: «Готовы?» Прыгунов опустил рацию на ступеньку машины, взял трубку и сказал:
- «Берёза»! «Берёза»! Я-«Сосна»! Вышли на предполагаемое место нарушения. Ведём поиск! Ждите сообщения! - И рацию закрыл.
Артамонов вывел Бурана на тропу, приказал:
- След!
Майоров кивнул: пошли!
Ребята двинулись за ним цепочкой, и вдруг под общее «ура», весело махнув рукой, бросилась вперёд Варвара Ивановна.
Первым, рыская по тропе носом, бежал чёрный, будто вывозившийся в угле, Буран. За ним - пограничники, и рядом, внюхиваясь в землю, повторяли его движения Удар и лохматый Бобка. Удар крепко, по-взрослому, ставил лапы и косил глазом на Бурана.
Следов не было. И Буран двигался, небрежно потягивая прохладные осенние запахи листьев, травы, земли.
Но только подошли к следовой площадке, он задержался, описал носом круг над каким-то грязным оттиском, взъерошился и быстро потянул Артамонова за собой.
Артамонов приспустил поводок, выпрямился, и все быстро побежали в гору.
В минуту всем стало тепло, в три минуты - жарко, и скоро младшие начали оглядываться - на поля, на совхоз, на школу, а ещё через несколько минут по быстрому знаку Майорова они остались с Зиной на месте. Да Варвара Ивановна, опускаясь на траву, улыбнулась: «Посижу. Притомилась ваша Капуста».
Остальные бежали вперёд - по тропе, на которой в трудную дождливую ночь преследовал врага Пастухов.
- Сможем? - спросил у Мити Алёша.
И Митя, беря трудный пригорок,- кивком - ответил:
- Всё смогу! - Ответил не только про эту дорогу, а про всё - про учение, про маму, про всю будущую жизнь.
Ребят догонял Витя Мышойкин, которому очень хотелось, чтобы друзья заметили, что он от них не отстаёт. И то, что он - хоть умри - не отставал, было приятно и ему самому!
