Пуля для полпреда - [21]

– А мы ремонт сделали, – радостно сообщила Марина. – Совсем недавно, до того как… ну… Ой!!!

Это вслед за Яковлевым в квартиру зашел Артуз.

– Не бойся, – успокоил хозяин и сделал едва заметное движение пальцами.

Ротвейлер тут же лег в передней.

– Обедать будете? Для пса тоже что-нибудь найдется.

– Умница. Будем.

Прошли на кухню. Марина возилась у плиты, Яковлев рассматривал фотографии, которых в избытке хватало на стенах. В основном там были родители Игоря. На одной Яковлев увидел себя рядом с братом, в такой же милицейской форме, только на одну звездочку на погонах у него было меньше, чем у Алексея.

– …А мне мама говорит: живешь в Сибири, стыдно пельмени не уметь делать, – тарахтела Марина у плиты. – А мне вот не стыдно, мне повезло, что Игорек тоже их не любит, а я ему зато, – тут она запнулась, – а он… а я… – И зарыдала.

Это было так спонтанно и неожиданно – еще пяти минут не прошло, как он вошел, – Яковлев открыл рот и несколько секунд не знал, что сказать. Затем встал, шагнул к хозяйке, но его опередил Артуз. Он неслышно появился на кухне и негромко, но явственно заворчал. Марина осеклась и испуганно отодвинулась. Яковлев обрадовался и сказал, кивая на собаку:

– Он этого терпеть не может. Особенно когда голодный. Так что займемся лучше обедом.

Полчаса спустя, умиротворенные и слегка разомлевшие после сытного обеда, они вели отвлеченные беседы. Выяснилось, что ребенка (Алексея Игоревича, 13 месяцев) Марина несколько дней назад отправила к матери, что сама она занимается астрологией и что ничего нового сверх сведений, уже имеющихся у Яковлева, сообщить ему не может – об Игоре. Зато может сообщить много нового о нем самом – Яковлеве-старшем.

– Вот вы, Николай Иванович, когда родились?

– Двенадцатого ноября.

– Нет, я год имею в виду.

– В сорок первом.

– Ага, ровесник войны, так сказать. Значит, вы у нас – змея.

– Это почему же змея? – даже немного обиделся Яковлев.

– Сорок первый год – год Змеи. Это по японскому календарю, – объяснила Марина. – Змеи – люди сложные, но от рождения наделены мудростью.

– Хм.

– …Неразговорчивы. Их дела всегда идут прекрасно, но они часто скуповаты. Иногда… эгоистичны и тщеславны. Однако могут проявлять активное участие в своих менее удачливых собратьях. – Тут Марина посмотрела на Артуза, а Яковлев подумал о племяннике. – Правда, они часто перегибают палку, не веря суждениям других, полагаясь только на себя. Решительные и целеустремленные характеры, остро переживающие свои неудачи. Внешне спокойные, но страстные натуры. И еще вот что. Обычно отличаются привлекательностью внешней и внутренней, что при некоторой их ветрености ведет к семейным осложнениям.

– Каким семейным осложнениям? – Яковлев удивленно поскреб себя по лысому черепу, а про себя подумал: да это, пожалуй, подходит любому сыщику. – Я же вроде не женат.

– Это же не индивидуальный гороскоп. Это просто качества, которые в совокупности больше всего подходят к тем миллионам и миллионам людей, которых угораздило родиться в год Змеи.

Зазвонил телефон, Марина ушла в комнату. Николай Иванович допивал чай, соображая, с чего бы начать свое расследование. Марина ему явно не помощница, в тезисах Гордеева, составленных по материалам дела, по сути, никаких зацепок нет…

– Марина, мне бы надо поговорить с вашим братом, – попросил он, когда она вернулась. – Где я могу его срочно найти?

– С Витькой? Я так и думала, что вы этого захотите, только я даже не знаю, чем вам помочь. Он пару дней как из Москвы вернулся, пригнал грузовик – он у нас дальнобойщик, и ушел в запой. Но я, честное слово, не знаю, где и с кем он пьет.

Да, кое– что из сказанного ею уже было известно Николаю Ивановичу. Но его не оставляло ощущение непонятной растерянности: надо же, как тесен мир!…

– Простите, Марина, а ваша девичья фамилия?… – смущенно спросил он – стыдно таких вещей не знать о самых близких людях.

– В девичестве я Ключевская, Николай Иванович, только что же вы все время на «вы», мы же родственники все-таки.

– Больше не буду, – пообещал он. – Может, дашь мне адрес Виктора или какие-нибудь координаты его друзей?

– Конечно. – Она набросала на тетрадном листке несколько адресов и телефонов. – Только не вздумайте в гостиницу ехать! Я вас не пущу. Тут же места достаточно. И мне не так тоскливо будет. Ну пожалуйста!

– Хорошо, а пока мы пойдем с Артузом пройдемся.

– Николай Иваныч, дядя Коля, чуть не забыла, стойте-стойте, это очень важно!

Яковлев, уже спускавшийся по лестнице, остановился, посмотрев на Марину с надеждой, – может, вспомнила что-то важное про Игоря?

– У вас все обязательно получится! У нас же сейчас год Змеи!

4 сентября. А. Б. Турецкий

В Златогорске уже наступила глубокая осень. Солнце слепило глаза, однако эта показуха не могла никого обмануть, как почетный караул и хлеб-соль к трапу для высокого, но нежеланного гостя. Горизонт был обложен плотными, расплющенными собственной тяжестью, по краям взлохмаченными ветром облаками, местами сизыми, местами иссиня-черными, но одинаково угрюмыми и по-осеннему скучными. Раскисшие бурые листья липли к бордюру у выхода на летное поле. Почетного караула не было.