Птицелов - [24]

Посередине ярко освещенного зала на верхней ступеньке стремянки сидел светловолосый парень с фотоаппаратом в руках и что-то увлеченно рассказывал трем девушкам-моделям, сидевшим вокруг лестницы прямо на полу.

— И вот, представляете, — продолжал весельчак свою историю, — приходит он ко мне однажды вечером, мрачный, как туча. «Эй, Виктор, — спрашиваю я, — что с тобой стряслось, друг?» Он молча достает бутылку вина. «Давай, — говорит, — выпьем сперва». Ну, выпить-то я не откажусь никогда. Но мы почти всю бутылку уговорили, пока я смог вытянуть из него хоть слово. Оказалось, этот бедняга узнал, что у его жены есть любовник. Лично я, девочки, не вижу в этом ничего особенного. — Парень обвел взглядом внимающих ему красавиц. — В конце концов, эта дамочка, жена Виктора, не такая уж дура, чтобы уходить от всех его денег. Ну, а небольшое… м-м-м-м… приключение — это же не конец семейной жизни?

От этих слов Катрин вздрогнула. Вновь она слышит то же самое! Но теперь это говорит не Себастьян, а другой! Тут парень на стремянке заметил ее.

— Привет! — крикнул он. — Ты, наверное, наш новый фотограф? Мы тебе мешаем? Прости.

— Нет-нет, — поспешила заверить Катрин. — Вы так заразительно смеялись!..

— У нас перерыв. Вот, развлекаю девушек, чтобы тонус не потеряли. — Парень улыбнулся так приветливо и открыто, что Катрин невольно сама заулыбалась в ответ.

— Я Франсуа, — представился он. — А это Мари, Клер и Флоранс, наши модели. — Девушки церемонно закивали.

— Меня зовут Катрин, — представилась она. — Ты угадал, я буду здесь работать. — Она удивилась тому, как, не сговариваясь, они сразу и легко перешли на ты.

— Послушай, это забавная история. Так вот, я продолжаю, — Франсуа оглядел благодарную аудиторию. Катрин прислонилась к дверному косяку, не подходя к веселящейся группе. В течение всего рассказа она частенько ловила на себе заинтересованный взгляд Франсуа.

— И тут, когда бутылка опустела, Виктор наконец предлагает мне знаете что? Не догадаетесь! Он предлагает мне проследить за его женой и сделать фотографии — она и ее любовник. «Зачем тебе это нужно?» — удивился я. «Я, — говорит, — брошу их в лицо этой шлюхе! Пусть знает, что ей все это даром не пройдет, что меня не обманешь! Я ей такого не прощу, пусть катится к своему хахалю! А мне эти снимки еще для развода пригодятся». Сам чуть не плачет, видно, любит он ее, но злость из него так и брызжет. Ох не любим мы, девушки, когда нас обманывают!

— А сам говорил, измена ничего не значит, — ехидно протянула Мари.

— Измена, возможно, но вот обман — это подло. Ладно, это все философия. Продолжу про Виктора. Я принялся отговаривать его от этой дурацкой затеи. Ну, правда, девочки, ну зачем это нужно? Человек сам себя изводит и будет еще изводить собственную жену за невинную интрижку. Я стал доказывать Виктору, что я не репортер и уж тем более не детектив. Я же студийный фотограф! Я просто не смогу сделать качественные снимки на улице, в движении. Да на моих фотографиях он и жены-то своей не узнает, и она над ним только посмеется. Как ни старался я разубедить его, это мне не удалось. Пришлось согласиться. — Франсуа перевел дух. — Ну что, дал мне Виктор фотографию своей благоверной, я-то ее, надо сказать, никогда не видел. Я как глянул — обомлел…

— Признайся, Франсуа, — пискнула одна из девиц. — Ты сам и был ее любовником? — Все захохотали, увидев, какую физиономию скорчил парень.

— Был бы рад, девушки. Она действительно хороша. Но нет. Не я тот счастливец. — Он притворно сокрушенно покачал головой. — А если будете меня прерывать, так не успею рассказать все до конца, перерыв у нас не вечный.

— Так вот, — продолжил он, — взялся я за это дело. Неделю я следил за красоткой. Честно скажу, противно это. Но ради друга чего не сделаешь. Видели бы вы Виктора, он ведь чуть не плакал, когда меня просил о слежке. Ходил я за его женой по пятам. И знаете что? На третий день я делал это почти с удовольствием. Она такая красавица. Какие у меня получались снимки! Проявляя их по вечерам, я не мог налюбоваться, такая красивая женщина! Чем-то на тебя похожа, — Франсуа кивнул Катрин, и та от неожиданности густо покраснела. — У меня, наверное, сотня снимков получилась. Через неделю приходит ко мне Виктор, я отдаю ему фотографии. Ох, девочки, с гордостью отдавал, отличная работа. А он смотрит, роется в них, понять ничего не может и чуть не с кулаками на меня. «Ты чего, — говорит, — наснимал, художник?» Я ему вежливо отвечаю, что, мол, снимал его жену, как он и просил. А он сует мне мои работы в лицо и орет: «А где мужчина-то? Я же тебя просил, чтобы ты их вдвоем снимал! Что я теперь ей покажу? Как я теперь ее уличу?» Я стою, понимаю, что ему не понравилось, а он продолжает вопить: «Ты мне скажи, ведь был же там мужик, любовник ее, был ведь? Вот тут на снимке видно, что она с кем-то говорит, тут видно, что руки кому-то протягивает. Что же ты его не снял?»

— А правда, Франсуа, — не выдержала одна из девиц. — Раз был любовник, чего же ты его не снимал?

— Ох, девочки, — вздохнул парень, — вы бы видели, какой он нефотогеничный! — Франсуа сказал это с таким чувством, что все покатились со смеху, и Катрин не смогла удержаться, чтобы не присоединиться к общему веселью. Сквозь смех Франсуа сумел проговорить: