Психология греха - [24]
- Хаумея, - задыхаясь, произнесла Виктория, - не бойся меня. Я не хочу причинить тебе вреда.
- Я ничего не понимаю, - растерянно сказала Хаумея. Кажется, она пришла в себя. – Что здесь происходит? Что там за человек?
Виктория насторожилась. Она подняла голову и застыла. Чуть поодаль, на дороге напротив её и Хаумеи, стоял человек в лохмотьях с кувалдой в руках, которой он стучал по земле. Он стоял с опущенной головой, почти как Хаумея в ресторане, поэтому лица Виктория не могла заметить. Она не сомневалась, что это был мужчина, хоть и сильно обросший. Мало того, в нём она узнала прошедшего мимо неё прошлым вечером человека. Или показалось, что узнала. Виктория уже не понимала, что реально, а что нет.
- Виктория! – крикнули позади. Через пару секунд к ней подбежал Возир. – Девчонка с вами? Хоть что-то хорошо. У нас проблема. Моя машина теперь тоже не заводиться, я не могу понять, это как будто заразная болезнь, честное слово... Кто это?
Доктор тоже увидел неподвижно стоящего впереди мужчину. Значит, он на самом деле был реальным. Может, и вчера Виктории не показалось?
Женщина оглянулась: оказалось, что за Хаумеей погнались все. Церуго подбежал к девушке и обнял её, хотя Виктория заметил притворство в его движениях. Шейн встал рядом с ним, несмотря на то, что имел идеальную возможность сбежать. Видимо, без машины у него не было особого выбора – держаться вместе казалось намного разумнее. Такой же логики мог держаться и Люк, бежавший в хвосте, прямо за Кристой и Радой.
- Эй! – крикнул Возир неизвестному, - с вами всё в порядке?
Но странный человек продолжал стучать кувалдой, раздражая этим слух. Его поведение странным образом было почти таким же самым, как и у Хаумеи, после того как она очнулась.
- Надо подойти к нему, - решил Возир.
- Нет! – остановила его Виктория. – Посмотрите, в каком он состоянии. Я не думаю, что идти к нему, когда у него в руках ещё такая кувалда – самое лучшее решение.
- Я буду осторожен, - пообещал Возир, доставая свой револьвер. Он сделал шаг.
В этот момент мужчина перестал стучать и поднял голову. Лохматая смоляная борода закрывала пол-лица мужчины. Стеклянные глаза были широко раскрыты и выглядели злыми.
- Здесь никто не заслуживает такой жизни, - сказал то ли он, то ли голос, прозвучавший в голове. – Но я дам вам шанс. В живых останется только один из десяти.
- Что за чушь ты несёшь? – рассержено спросил Возир. – Успокойся, парень, мы же не желаем друг другу вражды...
- Хватит отрицать грех, сжирающий вас изнутри. Признайте, увидьте и избавтесь от него! – продолжил обросший незнакомец, проигнорировав доктора.
Возир повернулся к Виктории:
- Кажется, этот больной по вашей части, Виктория. Я только отберу у него кувалду...
В этот момент, откуда ни возьмись, позади мужчины с кувалдой выпорхнула совсем не сочетающаяся с городом машина Гордона. Двигатель ревел так громко, что приковал к себе всё внимание; даже незнакомец повернулся к стоявшим спиной. Автомобиль приближался очень быстро – казалось, он вот-вот собьёт фигурку мужичка и, не успев остановиться, всех остальных. Из машины послышался скрежет в исполнении неприятной электронной музыки.
Завывания тормозов заглушили всё. Из-под колёс машины вверх поднялись клубы дыма. Сам же автомобиль остановился в метре от даже не шелохнувшегося незнакомца. Из автомобиля показалась голова Гордона:
- Тебе что, жить надоело?! Ты чего встал на дороге, как вкопанный, а? – он посмотрел мужчине за спину. – И вы тут?! Массовое самоубийство решили совершить, что ли!?
Никто не успел среагировать, всё произошло в мгновении ока. Неизвестный поднял кувалду и нанёс сокрушительный удар по капоту машины. На капоте осталась огромная вмятина, и изнутри машины повалил дым. То, что автомобиль в сию же секунду стал непригодным для передвижения, было очевидно.
- Какого чёрта!!! – истошно завопил Гордон и разъярённо выпрыгнул из машины.
Но для Виктории всё изменилось. Она увидела не Гордона вышедшего из машины, а рассерженного паренька лет семнадцати, который, хлопнув за собой дверью, выбежал из дряхлого, судя по всему, принадлежавшего бедным людям, мобильного домика.
Мальчишка побежал по газону до асфальтированной дорожки. В этот момент дверь открылась и оттуда вышла женщина, скорее всего, мать паренька:
- Гордон! – закричала она. – Вернись, пожалуйста! Пойми, у нас сейчас почти нет средств, но мы стараемся! Мы изо всех сил стараемся, как только появятся деньги, мы сразу же купим тебе новую одежду, всё, что ты пожелаешь!
Но мальчик по имени Гордон не остановился. Пока он ещё был недалеко, Виктория быстро осмотрела его. Действительно, вся его одежда была изношенной, свитер на нём был на два размера больше, джинсы в заплатах, ботинки порваны. В таком Гордоне совершенно невозможно было узнать того парня, который был разодет в ослепительно белый костюм, явно дорогого пошива, и который разъежал на одной из самых дорогих существующих машин.
Психиатр даже не смогла удивиться. Всё было настолько неожиданно, что она даже не попыталась найти всему логического объяснения. Как она переместилась сюда? Почему Гордон превратился в юношу? В прошлом ли она? Где Возир, Криста, и все остальные? Ответов на эти вопросы не было, а если бы и были, то вряд ли они могли бы удовлетворить. Главное – чтобы это прошло. Так не может длиться всё время.
Странная история произошла с одной писательницей. решив поместить своё повествование в один из городов-призраков, она попросила мужа достать ей спутниковые фотографии этого места. И каково же было её удивление, когда на фотографиях она увидела довольно-таки милый и жизнерадостный городок, населённый людьми. Ещё более странным оказалось то, что все остальные, смотря на фотографии, не видели того, что видела Эрида. Жуткие мистические тайны и леденящие кровь ужасы ждут вас в долгожданном романе Петра Михеева "Память мёртвых".
Вновь мрачные мистические тайны и леденящие кровь ужасы в продолжении романа Петра Михеева "Память мёртвых".
В данной работе показывается, что библейская книга Даниила, а говоря более острожно, её пророчества, являются лжепророчествами, подлогом, сделанным с целью мобилизовать иудеев на борьбу с гонителем иудейсва II в. до н.э. — царём государства Селевкидов Антиохом IV Эпифаном и проводимой им политики насильстенной эллинизации. В качесте организаторов подлога автор указывает вождей восставших иудеев — братьев Маккавеев и их отца Маттафию, которому, скорее всего, может принадлежать лишь замысел подлога. Непророческие части ниги Даниила, согласно автору, могут быть пересказом назидательных историй про некоего (может быть, вымышленного) иудея Даниила, уже известных иудеям до появления книги Даниила; при этом сам иудей Даниил, скорее всего, является «литературным клоном» древнего ближневосточного языческого мудреца Даниила. В книге дано подробное истолкование всех пяти «апокалиптических» пророчеств Даниила, разобраны также иудейское и христианское толкования пророчества Даниила о семидесяти седминах.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это просто воспоминания белой офисной ни разу не героической мыши, совершенно неожиданно для себя попавшей на войну. Форма психотерапии посттравматического синдрома, наверное. Здесь будет очень мало огня, крови и грязи - не потому что их было мало на самом деле, а потому что я не хочу о них помнить. Я хочу помнить, что мы были живыми, что мы смеялись, хулиганили, смотрели на звезды, нарушали все возможные уставы, купались в теплых реках и гладили котов... Когда-нибудь, да уже сейчас, из нас попытаются сделать героических героев с квадратными кирпичными героическими челюстями.
═══════ Не всегда желание остаться в тени воспринимается окружающими с должным понимаем. И особенно если эти окружающие - личности в высшей степени подозрительные. Ведь чего хорошего может быть в людях, предпочитающих жить посреди пустыни, обладающих при этом способностью биться током и управлять солнечным светом? Понять их сложно, особенно если ты - семнадцатилетняя Роза Филлипс, живущая во Франции и мечтающая лишь об одном: о спокойной жизни.
Не всегда желание остаться в тени воспринимается окружающими с должным понимаем. И особенно если эти окружающие - личности в высшей степени подозрительные. Ведь чего хорошего может быть в людях, предпочитающих жить посреди пустыни, обладающих при этом способностью биться током и управлять солнечным светом? Понять их сложно, особенно если ты - семнадцатилетняя Роза Филлипс, живущая во Франции и мечтающая лишь об одном: о спокойной жизни.