Психологическая помощь: теория и практика - [10]
выполнять эти обязанности.
В условиях тоталитарного правления, когда функции всеобщего благодетеля и гаранта
возлагались на политическую систему, ядром которой являлась коммунистическая партия, а
институтом реализации могущества — государство, никакой нужды, никакой необходимости в
существовании иной психологической помощи, нежели исходящей от самого государства и его
“политического ядра”, попросту говоря, не было. Политика государственного патернализма
предусматривала стройную иерархическую систему идеологического и политического патронажа
граждан, осуществлявшуюся посредством корпуса парторгов, комиссаров, секретарей комсомола
и пионервожатых. Любой член общества с младшего школьного возраста включался в
беспрерывный конвейер государственного патронажа, который не только культивировал
авторитет и само собой разумеющуюся целесообразность комитета комсомола, политорганов в
армии, партийного комитета (вспомним хотя бы многочисленные обращения в эти инстанции
жен по поводу супружеской неверности, пьянства и т.п.), но и напрямую запрещал
негосударственную психологическую помощь (например, от лица Церкви, религиозной общины
и т.п.). Миф о человечном парторге, о душевном секретаре райкома, который, вопреки
черствому бюрократу из райисполкома, непременно удовлетворит просьбу пенсионера о
выделении дров, миф о том, что “там всегда помогут”, являлся не просто идеологической
выдумкой. Это был реальный миф, структурировавший и овеществлявший в каком-то смысле и
психологическую помощь. Реальность мифа обеспечивалась реальной системой власти, т.е.
распоряжением ресурсами, проведением определенной политики и т.п. С середины семидесятых
годов XX века, очевидно, под влиянием чрезвычайно мощного в США и на Западе движения
“counseling”, в Советском Союзе была инициирована долговременная кампания
“наставничества”. “Наставнику” — кстати, один из вариантов перевода термина counselor, —
как правило, авторитетному в данном учебном или производственном коллективе человеку, вменялось психологическое шефство над подчиненными: опека, присмотр в неблагоприятных
жизненных обстоятельствах, оказание помощи советом и делом. Впрочем, наставничество
относилось, в основном, к молодежи* или к тем, кто не внушал доверия в смысле достаточной
социализации (лица после заключения, ЛТП). В тех же случаях, когда американская гражданка
обращалась к пастору, наставнику (соunselor) в общине или же к консультирующему психологу
(сounseling psychologist) — неприятности в семье, проблемы в отношениях с руководителями, внезапное семейное несчастье, — советские женщины приходили с надеждой в партком и
получали необходимую моральную и социальную поддержку. Другое дело, какой в сущности и
насколько психологичной была эта помощь. В основном, она состояла в оказании социальной и
эмоциональной поддержки, подкреплении идеологических ориентаций. Ни о какой личностной
проработке проблем речи быть не могло.
С крушением коммунистической системы правления канули в прошлое парткомы и парторги, наставники и замполиты, но остались человеческие проблемы. И теперь как никогда наше
общество нуждается, во-первых, в квалифицированных специалистах, а во-вторых, в
принципиально другой системе регуляции общественных связей для оказания полноценной
психологической и социальной помощи каждому человеку в ситуации, в которой без такой
помощи со стороны общества личность может разрушиться, патологизироваться, а то и просто
погибнуть.
Не касаясь в целом проблемы принципиально иного построения общественной жизни, основу
которого, несомненно, должны составить принципы самоорганизации социума (советы, общины, ассоциации — микрорайона, предприятия, социальных групп и т.п.), сосредоточимся на
прояснении главного и весьма важного вопроса: кто и каким образом может обеспечить
оказание именно психологической помощи в нашем реальном, нынешнем обществе?
Естественно, прежде всего наш взор обращается к фигуре учителя, психолога и психиатра. Даже
если добавить к ним работников службы занятости и профконсультаций и так называемых
народных целителей (“экстрасенсов”, “магов”, “астрологов” и т.п.), все равно этот обширный
список нельзя сопоставить с принципиально иной профессиональной и культурной традицией
стран Запада, прежде всего — англоязычного мира и США. И дело здесь не столько даже в
отличии содержания образования, хотя и это немаловажно, сколько в степени дифференциации
полей деятельности и в социокультурных традициях.
В самом деле, исключим фигуру врача-психиатра из перечня специалистов, имеющих
квалификацию и право заниматься оказанием психологической помощи, скажем, в
англоязычных странах. Исключим даже одиозные фигуры астрологов, магов и прочих
шарлатанов, использующих внушаемость истероидов, эффект плацебо и так называемое
самоподкрепляющееся пророчество. И в этом случае перечень специалистов остается
внушительным.
Психолог — непременно с высшим образованием и ученой степенью, регулярно и успешно
сдающий авторитетный экзамен для получения лицензии в одной из следующих областей: социальная психология, психодиагностика, клиническая психология и собственно
Учебное пособие посвящено проблемам обеспечения психологической безопасности сотрудников правоохранительных органов. В пособии отражены особенности возникновения и развития, а также влияния негативных переживаний на сотрудников, предложены меры их профилактики. Также в издании уделяется значительное внимание профессионально-нравственной безопасности сотрудников.Предназначено для слушателей, преподавателей образовательных учреждений, готовящих специалистов для правоохранительных органов, научных и практических работников, психологов и представителей служб по работе с личным составом правоохранительных органов России.
Книга рассчитана на широкий круг читателей, интересующихся Азией и, непосредственно, Индией. Она рассказывает о специфике работы в этой стране, организации бизнеса, управлении и взаимодействии с людьми. Представляет собой краткое пособие по этому вопросу. Написана в легкой и познавательной форме, ориентированной на практическое использование. Автор – Евгений Грива, человек, работавший на государственной дипломатической службе в течение двух лет в Пакистане и в качестве Генерального директора российской коммерческой структуры (дочерняя компания нефтехимического холдинга «СИБУР» в Индии) в Индии в течение 4 лет.
Автор книги доступно рассказывает, что такое причинно-следственная связь, объясняет, почему мы часто ошибаемся в ее определении, на основе каких данных можно делать правильные выводы и принимать эффективные решения. Прочитав книгу, вы научитесь анализировать информацию и выявлять причинно-следственные связи, объяснять прошлое и предсказывать будущее.Книга будет интересна аналитикам, философам, исследователям, медикам, экономистам, юристам, начинающим ученым, всем, кто имеет дело с массивами данных и хочет научиться критическому мышлению.На русском языке публикуется впервые.
95 процентам людей каждый день в голову приходят параноидальные, суицидальные, депрессивные, тревожные и навязчивые мысли. Так почему же все мы до сих пор не стали пациентами психиатров? Ответ прост: к подобным мыслям можно относиться не так серьезно, как мы привыкли.Наш мозг устроен так, что зацикливаться на плохом, искать в себе причину всех бед нам проще, чем замечать хорошее в себе и других. Поэтому большую часть времени мы недовольны – своей внешностью, неудачами на работе и в личной жизни, несоответствию собственным представлениям об идеальном человеке… Мы так сильно волнуемся о том, кто и что скажет или подумает о нас, что забываем радоваться жизни, не говоря уже о том, чтобы управлять ею.
Танатотерапия работает практически на всех уровнях существования Человека: телесном, психосоматическом, психологическом и экзистенциальном. Она затрагивает его четыре основные базовые проблемы: проблему избытка контроля, проблему нахождения в полноценном контакте с окружающими и окружением, проблему сексуальных отношений и проблему опор. Метод танатотерапии работает на тонком балансе, устойчивости человека, а это значит, – затрагивает его базовые механизмы саморегуляции.
Когда речь заходит об эгоизме, у многих из нас сразу же возникают негативные ассоциации. Эгоистов принято считать морально неполноценными людьми, заботящимися о личной выгоде в ущерб остальным. Но такая концепция в корне неверна. Питер Шварц, почетный член и бывший председатель совета директоров Института Айн Рэнд (Ирвин, Калифорния), развенчивает известные догмы о том, что эгоизм зло, а альтруизм добро, утверждая, что у каждого из нас есть неотъемлемое право пользоваться результатами собственных трудов себе во благо, а вот жертвовать собой и своим благополучием ради тех, кто беззастенчиво этого требует, — бессмысленное и неблагодарное занятие.