Псевдонимы русского зарубежья - [69]
К этому времени относится первое из его писем к И. А. Бунину, хранящихся в Лидсском архиве. Оно датировано 17 сентября 1919 г. Как кажется, в нем весьма наглядно показано, как литературная и политическая деятельность сопрягались им в годы Гражданской войны.
Дорогой Иван Алексеевич!
Вам пишет Сергей Алексеевич Кречетов (редактор «Грифа»), вновь возникший на русском горизонте после 4 лет отсутствия (фронт и немецкий плен). Я сейчас в Ростове – Литер[атурное] Пресс-Бюро Отдела Пропаганды, которое снабжает все дружественные Добрармии газеты литературно-политическим материалом на циркулярных началах.
Кроме того, я являюсь редактором нового ежемесячника «Орфей» (частное издание[562]). Из прилагаемого оттиска Вы увидите его характер и цели. Очень прошу Вас принять в нем участие и со всевозможной скоростью прислать для него нечто. […]
У нас с Одесским Освагом есть постоянные сношения, и потому направьте материал через нач[альника] Одесского отделения Освага полк[овника] Апухтина[563], – он всегда перешлет пакет. О согласии не откажите телеграфировать (проще – по адресу: Ростов. Осваг. Пресс-Бюро. Кречетову), чтоб я мог поместить Ваше имя в список сотрудников. Очень прошу также: сообщите литературным людям об «Орфее» и просите направлять мне материал.
Жму Вашу руку. Верю, свидимся в Москве[564].
Следующий этап его биографии – жизнь в Париже. «В Париже пробыл с весны 20 по весну 22 года. Состоял около года негласным доверенным политич[еским] корреспондентом Главнокомандования (ген. Врангеля), сообщая туда доклады о парижских настроениях и кознях против Русской Армии. Одновременно, год с лишним состоял секретарем Правления “Русско-Французского Акц[ионерного] Общества”…»[565]. К этому периоду относится план создания некоего издательства. 4 / 17 апреля 1920 г. В. Н. Бунина заносит в дневник: «Вчера Мих. Ос. [Цетлин], Толстой и Ян были вечером у Львова. […] Говорили об издательстве. […] с маленькими деньгами начинать не имеет смысла. В Берлине затевается книгоиздательство, основной капитал 8.000.000 марок. Они хотят приготовить русские книги для будущей России. […] Ян возражал, говоря, что можно и здесь устроить книгоизд., т. к. здесь можно собрать хороший букет из современ[ных] писателей. […] Редакторами намечаются Ян, Толстой и Мих. Ос.»[566]. Но довольно существен опущенный публикаторами фрагмент: «Утром был Кречетов. Принес смету. Он в тяжелом денежном положении, а едва ли ему удастся играть первую роль в книгоиз[дательстве], т[ак] к[а]к Цетлиным он определенно не нравится, а между тем в некоторых отношениях он может быть полезен, нужно только его держать в границах»[567].
Характерно, что в это время Кречетов вполне определенно судит коллег по их политическим взглядам, а не по художественным достоинствам произведений. Так, в письме к Бунину от 6 сентября 1920 г. он с удовольствием пишет: «Был у Бальмонта. Очень рад, что он не большевик и не социалист»[568].
Весной 1922 г. Кречетов перебрался в Берлин, где «сделался редактором и автономным руководителем основанного на средства моего покойного друга, герцога Г. Н. Лейхтенбергского, Национального Издательства “Медный Всадник”. За годы эмиграции выпустил там значительное количество книг, в частности, ряд патриотических романов моего другого близкого друга ген. П. Н. Краснова. В тот же германский период жизни имел честь лично познакомиться с ген. П. Н. Врангелем и пользоваться его расположением и доверием. […] За время эмиграции выпустил еще книгу стихов “Железный перстень” (К-во “Медный всадник”) и время от времени сотрудничал в различных заруб[ежных] изданиях»[569].
Не будем подробно останавливаться на тех сведениях о деятельности издательства «Медный всадник», которые обнаруживаются в письмах к Бунину, а извлечем лишь одну нить: историю отношения Бунина к творчеству П. Н. Краснова. В последнем случае, как правило, цитируют позднюю запись Бунина – больше он, сколько нам известно, о Краснове не отзывался. В дневнике 28 июля 1940 г. Бунин записал: «Читаю роман Краснова “С нами Бог”. Не ожидал, что он так способен, так много знает и так занятен»[570]. Однако в 1920–1930-х гг. Бунин совсем не был склонен хвалить прозу Краснова, несмотря на собственные обещания и настоятельные просьбы Кречетова, а в конце концов и вовсе впрямую отказал Кречетову в рецензии на его сочинения. Нельзя исключить, что семилетний перерыв в переписке был связан именно с обидой Кречетова на это нежелание.
Еще 11 декабря 1922 г. он писал Бунину: «В поcледних числах октября или первых числах ноября мой друг Петр Николаевич Краснов отправил Вам […] все 4 тома II издания своего романа “От Двуглавого Орла к Красному Знамени”, который (во II издании) вышел в совершенно переработанном виде и уже не представляет собой того “сырья”, каким мы его прочли в I издании. Когда мы с ним виделись летом, я ему сказал о Вашем благосклонном (в целом) отношении к его труду, несмотря на его сырой и непроработанный вид, и он был этим страшно утешен, т. к. и ценит и любит Вас до крайности. […] Книга написана действительно “слезами и кровью”, а сам ее автор, которого я близко узнал в это лето и еще больше полюбил, есть крупный русский человек огромной душевной чистоты, сильной воли и редкого благородства. […] Он […] заслуживает всякой поддержки, ибо писания его – сильное оружие борьбы против красных, да и сам он, я убежден, политически небитая карта и в будущей России еще сыграет большую роль. Вот если бы Вы черкнули в “Слове” рецензию об его II издании, это было бы совсем хорошо, и он был бы в восторге. Но это – дело Ваше».
