Прыжок за мечтой - [39]

– Так, так. С сегодняшнего дня прогулки во дворе вам обязательны. Не курите?

– Нет, доктор, я спортсмен.

– Замечательно. Просто замечательно. Чем занимались?

– Хоккей.

– А-а, это по льду на коньках мячик гоняли!

Костик вспомнил, что хоккей с шайбой появился после войны. Сейчас знают только хоккей с мячом.

– Ну, да, – согласился он.

– Мой брат большой поклонник хоккея и футбола. А в футбол не играли? – Костик отрицательно мотнул головой. – А в какой команде вы выступали? Брат будет счастлив с вами познакомиться.

– Так я в Сибири играл. В Новосибирске, – слегка растерялся Костик.

– А, понятно. Провинциальная сибирская команда. В первенстве страны не доводилось, значит, играть?

– Не доводилось, – вздохнул Костик.

– Ну, вы молодой человек, не расстраивайтесь! Война закончится, и будете играть! Поправляйтесь! И больше ходить! Нечего лежать, пролежни зарабатывать! И руку! Нагружайте её понемногу, разминайте, растирайте.

Ближе к обеду Костик не находил себе места. Под молчаливые взгляды, улыбки и усмешки, он ходил от одного окна к другому.

– Пропал наш Костя, – проговорил молоденький раненый с перевязанной головой и рукой на перевязи.

– Какой пропал? – ответили ему из другого угла палаты. – Я бы так пропал! Вчера еле довели до зала, а сегодня он летает, словно и не ранетый даже!

– Так он вчера уже какие коленца выделывал! – встрял третий.

– Каждому по бабе и завтра можно выписывать в часть! – вставил четвёртый и заржал.

Вскоре смеялась вся палата. Костик хоть и слышал разговор, но не отвечал. Пусть зубоскалят.

В палату заглянула вчерашняя санитарка.

– Александров, что же ты вчера пригласили девушку, а фамилию не сказал? Если бы случайно не проходила мимо, то и не нашли бы тебя! Давай, скорей! Ждёт внизу.

Костик даже тапки потерял, рванул с места.

– Везёт же некоторым! – кто-то протянул с завистью.

– Тебе то чего? У тебя жена дома ждёт!

– Так то дома!

И опять по палате прокатился беззлобный смех.

Костик, прежде чем выйти в приёмную, несколько раз глубоко вдохнул воздух, восстановил дыхание, унял непонятно откуда взявшуюся дрожь в коленках.

– Живы будем, не помрём, – произнёс Костик любимую фразу Звягина. – Вперёд!

Он вышел из-за угла. Катя стояла вполоборота к нему в расстёгнутом тёмно-синем лёгком пальто и с белым пуховым платком в руках. Она увидела его и побежала навстречу. Затем резко остановилась за несколько шагов и залилась румянцем, теребя в руках платок. Костик немного растерялся, встал как вкопанный.

– Привет, Катюша, – выдавил он из себя.

– Здравствуй, Костик, – ответила Катя и подошла ближе. – Ты что колдун?

– Почему я колдун? – опешил он. – Какой колдун?

– Я всю ночь не могла уснуть! – Катя вздохнула и опустила глаза к полу. – Ты всё время перед глазами! Что ты сделал?

Её синие глаза пронзили насквозь. Обдали теплом и нежностью. Костик в мгновение оказался рядом и заключил девушку в объятья. Она не оттолкнула и не сопротивлялась, а прильнула к нему.

– Оля ругаться будет, – прошептала она, уткнувшись Костику в плечо. – Она не отпускала, а я сбежала. Очень хотела тебя увидеть. Я не знаю что со мной. Вчера увидела тебя и…

Катя всхлипнула.

Растерявшийся Костик не знал что делать с руками и куда их деть. Он совал их в карманы больничного халата, тут же вытаскивал и снова проделывал предыдущую процедуру. А в груди бурлило, сердце бешено колотилось. На лице застыла глупая, но счастливая улыбка.

– Александров! – санитарка принесла телогрейку и накинула ему на плечи. – Идите в сад, погуляйте. Подышите свежим воздухом. Главная аллея уже подсохла.

Костик поправил накинутую на плечи выцветшую телогрейку, не отводя взгляда от девушки. Аккуратно взял её под локоток и повёл к выходу.

Весенний воздух окатил свежестью и необыкновенной радостью. Солнце ударило по глазам, заставляя зажмуриться. Асфальт главной дорожки казался просохшим, но испарение, поднимающееся вверх, было заметно не вооружённым глазом. Воробьи и ещё какие-то маленькие птички весело чирикали, переговаривались, радовались солнцу. Почки на деревьях набухли и вот-вот распустятся.

– Толик в вашу Юлечку влюбился, – произнесла Катя.

– Толик? В Юлечку? – до Костика не сразу дошёл смысл сказанного.

– Наш гармонист, Толик, – улыбнулась девушка и на зарумянившихся щёчках появились красивые ямки. – А Юлечка – ваша санитарка.

– Так уж и влюбился?

– Ну не так, чтобы, – засмущалась Катя. – Но он хочет пригласить её на свидание.

– Пусть приглашает, – пожал плечом Костик и машинально погладил висящую на перевязи руку. – Кавалеров у неё и без него хватает.

– Извини, – вдруг сказала Катя, резко меняя тему разговора.

– За что?

– Девушки, наверное, так не должны себя вести, как я.

– Катюша, – перебил её Костик, ощущая в себе счастье от произношения имени. – Тогда ты меня тоже извини.

Катя остановилась и приподняла вопросительно бровь.

– Тут, значит, война. Я, ну, значит, – Костик смутился и замолк.

– Скажи, я тебе нравлюсь? – синие глаза требовательно и в тоже время нежно и доверительно впились в него. – Только честно!

– Нравишься, – выдохнул Костик и опустил взгляд вниз.

– Честное комсомольское?

– Честное комсомольское! – ответил он. – Я как увидел тебя, то…