Прыжок за мечтой - [37]

Воспоминания калейдоскопом пролетели перед глазами, заставив выкатиться несколько скупых и не прошеных слезинок. Всколыхнули память, эмоции и натолкнули на размышления.

«Я в больнице или госпитале. В прошлом или будущем? Если брать моё время, то я, наверное, в коме лежал. Если прошлое, то ранение должно быть тяжёлое, походу. Хотя тело не болит, руки и ноги на месте. А вот чего встать не получается? Ослабел? Или как там у медиков говорят? Мышцы трофировались? Или ваще как там правильно звучит? Эх, хорошо было бы вернуться назад, в будущее».

Костик усмехнулся, вспомнив название фантастического фильма.

«Как давно я не видел маму и папу! Как они там без меня?»

Слёзы застлали глаза, к горлу подступил комок, губы задрожали мелкой дрожью. Даже сердце сжалось от боли так, что хотелось орать. Костик сунул в рот кулак, зубы впились в кожу, но этой боли он не ощущал.

Утро ответило почти на все вопросы. За окном конец март 1943 года и город Свердловск. Что-то Костик слышал об этом городе, но где он находится, представить не мог. Немного подумал и решил пока не выяснять его расположение. Ранение оказалось тяжёлым и почти месяц беспамятства. Три авиационные пули пробили тело в разных местах. Две – проникающее ранение лёгкого, перелом двух рёбер, опоясывающее ранение мягких тканей и повреждение магистральных сосудов. Третья пуля пробила предплечье правой руки, от чего рука практически отказывалась слушаться.

Пожилая санитарка Алевтина Петровна хлопотала над лежачими ранеными в его палате на шесть человек. Подавала пить, кормила с ложечки, подсовывала и выносила утку, обтирала, обмывала, меняла бельё. Добрая ласковая пожилая женщина поведала Костику о том, что он вспомнить был не в состоянии.

Две операции ему сделали в прифронтовом госпитале, третья прошла здесь. Надежда на то, что он выживет, была минимальной. Но молодой организм выдержал и потихоньку пошёл на поправку.

Каждое движение отдавало тупой и неприятной болью. Пальцы правой руки плохо слушались и ничего не могли удержать. И её приходилось держать в подвешенном состоянии на перевязи. Радовало, что не было головных болей и все конечности остались на месте.

Большей частью Костик, как и соседи по палате, лежал молча. Думал, размышлял, пытался понять, что его ждёт дальше. Вспоминал людей, с которыми ему довелось повоевать. Родню, родителей. Хоккей как-то постепенно ушёл на второй план. А вот последний бой вспомнить не получалось. Картинка плыла, размазывалась.

Весна тем временем прогнала зиму и проложила дорожку к лету. Яркое солнце настойчиво пробивалось в палату по утрам, и тёплыми лучиками грел щёку Костика. Недавно его побрил Петрович своей опасной бритвой. Петрович бывший парикмахер. Ему это дело привычное. Из-за солидного возраста он не подлежит призыву в армию, но настоял и оказался в госпитале по хозяйству и по своей гражданской профессии.

Кормёжка оставляет желать лучшего. Жидкая каша да супчик, вот и все разносолы. Больно не разгуляешься. Из развлечений только рассказы Алевтины Петровны о событиях на фронте. И то только то, что передаёт Совинформбюро по радио. Переведут к выздоравливающим, там много любителей поговорить. А так – подушка под головой и утка под кроватью. Вот они развлечения.

Костик поймал себя на мысли, что он изменился. Стал не тем мальчишкой, которому кроме хоккея ничего не надо было, а другим, взрослым, наверное. Раньше он не задумывался над многими вещами и даже не подозревал, что они существуют. Рядом были папа и мама. Играл в хоккей, учился, горя не знал. Хоккей для него был всем, можно сказать. Кто знал, что ему будет интересно за баранкой полуторки? Да и не только за баранкой. Повозиться с железяками, своими руками наладить, найти общий язык со старинной, но очень интересной машиной. Этакая диковинка для пацана 21 века. Получается, не попади он в прошлое, то никогда бы Костик и не узнал, что ему нравится, что он умеет.

И вообще, когда попал в прошлое, от неясности и непонимания в нём поселился страх, затем стало интересно, словно в кино оказался, далее появилось отчаяние, что вернуться назад, скорее всего нельзя. Юношеский азарт превратился в одну цель – выжить, а вскоре пришло безразличие. А сейчас родилось любопытство. Раз он оказался в прошлом, то ведь кому-то это надо было! Высшие силы к тому руку приложили или ещё какие неизвестные силы? Но так просто новую жизнь не дают! Хотя кто знает, как там на самом деле? После переноса в прошлое можно в любую чушь поверить.

Пока лежал помаленьку разминал ноги и руки. Первые дни Алевтина Петровна помогала, а затем стал сам. Мирная тыловая больничная жизнь угнетала. Как только Костик начал садиться, его перевели в другую палату, к ходячим. Любопытные соседи по новой палате пытались разговорить его, но не преуспели. Улыбался, отвечал коротко или отмалчивался.

На день рождения вождя мирового пролетариата произошло событие, которое взбудоражило весь госпиталь. С творческим концертом приехали столичные артисты. Точнее студенты театрального училища. И всё же ажиотаж поднялся не шуточный. Для такого дела освободили большой зал, часть коек вынесли, остальные сдвинули к стенам. Юлечка, молоденькая медсестричка, порхала по залу, размещая раненых. В голубых глазах светилось счастье. Костик, глядя на её светящееся личико, улыбался. Он при помощи соседа по палате доковылял к месту концерта и занял стул во втором ряду.