Проводник - [4]

— Завтра, — пообещал я.

— Завтра, — кивнула, соглашаясь, бритая голова. — Что с собой брать разрешают?

Я рассмеялся.

— Ну не на зону же отправляешься?

— Лучше бы на зону, — возразил «братан». — Что брать?

— Что хочешь, — я пожал плечами.

— Баксы?

— Нет, баксы не надо, — я едва сдерживал готовый сорваться истерический смех, но опасался этого типа, — у них с юмором туговато.

— Золото, камешки?

— Возьми.

— А с волыной пропустят?

— Что такое волына?

— Кольт есть у меня крутой.

— Пропустят.

— Можно и джип взять. Я бы и пару блядей прихватил бы, чтоб в дороге не скучно было.

— На джипе не проедешь.

— Жаль, — он зевнул. — А было бы круто… — Его джип затормозил. — Давай, вылазь, завтра на Пушкинской я тебя подберу.

Уходил он, как Остап Бендер, через финскую границу. Какое только барахло не тащил с собой… Заплатил хорошо, даже очень…

Были двое хиппи. Отказались уходить в самый последний момент. Возник спор:

— А вдруг там анаша не растет?

— Ты что, перегрелся? Там сплошная нирвана.

— Но это не значит, что есть анаша?

— Я взял с собой пять коробков.

— Пять? Только пять?

— Пять.

— Зачем взял, если говоришь, что там сплошная нирвана?

— На всякий пожарный план.

— Нет там плана, говорю тебе.

— Нирвана есть и свет этой Брахмапуты Будды и Шивы.

— Хари Кришна! Хари Рама! — оба истерично заржали и посмотрели в мою сторону.

— Слушай, чувак, нам пока плана хватает.

— Когда закончится, мы тебя сами найдем.

— Вдруг, чувак, там плана нет? Какая же это тогда нирвана?

До сих пор не нашли, видимо, их план, как и план ленинской электрификации, никогда не кончится. Уходили сумасшедшие, сектанты, дети-цветы. Никто трезвым на вторую встречу не приходил. Иногда вообще не приходили, требовали деньги обратно. Проходило время, просились на вторую попытку, я отказывал. За два года моей коммерческой деятельности в роли проводника ушло только двенадцать человек. Считайте, по одному на два месяца. Немного, но мне на жизнь вполне хватало.

— Если вы все же решитесь, то будете тринадцатым, — сказал я Леониду Смирнову.

— Символическое число, вечного неудачника, такого, как я. — Он протянул мне конверт с деньгами. — Здесь ровно половина.

— А вам не обременительно? — поинтересовался я.

— Деньги? — Леонид Петрович впервые искренне улыбнулся. — Что, можете скинуть?

Я промолчал.

— Нет, не обременительно, у меня жена крутой бизнесмен.

— А вы?

— Я был когда-то крутым инженером, но сейчас это уже не так важно, слово «инженер», как и имя Вовочка, в анекдотах стало не профессиональным, а нарицательным.

Я рассмеялся.

— Это точно. А жену не жалко оставлять?

— Жену… Она уже не жена, а крутой бизнесмен. Вся в бизнесе, без остатка, — с грустью заключил он.

Он ушел. Я проводил взглядом его сутулые поникшие плечи. Черное старое пальто промелькнуло в окне…

Странно, что из этого мира неизвестно куда, к черту на кулички, бегут люди, ни к каким мирам не приспособленные. Если беглецы не могут ужиться в своем родном мире, как они собираются уживаться в чужом? Что такое — чужой мир? Четвертое измерение? Существует ли оно? Наше трехмерное постоянство ответа уверенного не знает. Строим догадки.

Мы можем представить двухмерное пространство — ползущую по листу бумаги муху, ничего не знающую об этом. Вот она взмыла в верх и оказалась в трехмерном: длина, ширина, высота. Что собой представляет четвертое измерение? Некоторые называют его временем. Другие с четвертым измерением связывают телепортацию — умение объекта перемещаться из одного трехмерного пространства в другое. Как и что такое четырехмерное движение? Я читал одного немца — Зеллнера, «Трансцендентная физика», где он описывал четырехмерные движения в трехмерных пространствах, но так и не объяснил, что это такое и почему так бывает.

Из-за своего феномена я проштудировал множество книг, и ни одна из них не ответила, как это бывает и почему это получается у меня. Получается что?

Я открываю двери в иные миры, так мне кажется. Представьте себе. Хочется предполагать, что за черной завесой «двери» есть иной мир… Кто переступил порог с этой черной занавесью, обратно не показался. А может, мои клиенты-эмигранты в Америку попадают или Австралию. Тогда у меня дар телекинеза, и это не менее авантюрно-фантастично. Проверить на собственной шкуре я не решаюсь, но шестое чувство мне подсказывает, что все-таки это иномирья, райские страны, скрываемые чертой горизонта.

«Уводящие за горизонт»: так черные пороги, открывающие дорогу в никуда, называла Людмила. Она была двенадцатой. Теперь уже бывший библиотечный работник. Девушка с огромными серыми и веселыми глазами, ресницами, похожими на снежинки, красивым ртом, скрывающем ряд белоснежных и ровных зубов. Она никогда не скупилась на улыбки. У нее были две длинные светлые косы и светлая челка, взбитая над прямым белым лбом. Очень красивая девушка, я мог бы уйти с ней, я мог бы полюбить её на всю оставшуюся и путевую жизнь. Испугался и не захотел?

Нет, очаровательное создание, ничего не боясь, улыбаясь, шагнуло во тьму — искать своего принца.

— Ты знаешь, я верю, что там совсем иной мир, именно такой, о котором я мечтала. — Она, улыбаясь, смотрела на меня. Я любовался её лицом, тоненькой, точеной фигуркой, завернутой в легкий зеленый плащ. Через плечо у неё была перекинута обыкновенная спортивная сумка, с полустершейся надписью «Дельтаплан».