Он также теперь имел жену. Это было очень странно. Но он рассматривал свой брак с Эмерсон как бонус во всей этой ситуации.
Ее слова непрерывно звучали у него в голове. Каждый день, каждую ночь, когда он обнимал ее.
«Я могу верить тебе?»
Он обнаружил, что ему хочется, чтобы она верила ему, хотя он и сам не понимал почему. Почему это имело для него такое значение?
Почему он вообще решил жениться на ней, когда мог просто стереть Джеймса Максфилда с лица земли?
Но женитьба на ней позволила ему вести более изощренную игру.
Он держал в своей власти дочь врага. И владел частью акций его компании.
Дамоклов меч.
В конце концов, разорить можно лишь один раз. Но это был метод пытки, которую можно было продолжать очень долго.
И его чувство удовлетворения касалось не только его отношений с Эмерсон.
Он не был настолько мягкотелым, чтобы изменить свои планы из‑за женщины, с которой провел несколько ночей.
Хотя с каждой ночью он привязывался к ней все больше.
Он испытал огромное удовлетворение, когда несколько дней назад она сообщила новости своему жениху.
Тот был расстроен, но не из‑за того, что Эмерсон досталась другому, а из‑за потери акций империи Максфилдов. И, по мнению Холдена, он вовсе не был достоин Эмерсон. Он сам, конечно, тоже не был достоин ее, но он ее хотел. И это единственное, что имело для него значение.
Был еще один человек, которому он должен был позвонить. Сорайя. Она заслуживала того, чтобы знать, что случилось.
Он набрал номер, и ему сразу же ответили.
– Это Холден Макколл. Я хочу поговорить с Сорайей.
– Ваша сестра только что закончила урок живописи. Она подойдет к телефону через минуту.
Последовало молчание, а потом он услышал голос Сорайи.
– Холден?
Ее голос звучал не таким напряженным, более расслабленным, чем раньше.
– Да, – сказал он. – Это я.
– Ты так давно мне не звонил.
Она казалась по‑детски обиженной. И это тоже больше походило на нее прежнюю.
– Я знаю. Прости. Я был занят. Но у меня есть для тебя новости. И я надеюсь, что они тебя обрадуют. Я женился.
– Холден! – Казалось, она искренне обрадовалась. – Я так рада! Ты влюбился? Любовь прекрасна. Когда она не ужасна.
Он судорожно сглотнул.
– Нет. Я женился на дочери Джеймса Максфилда.
Она ахнула.
– Почему?
– Ну, это самое интересное. Я теперь владею частью винодельни Максфилдов. И я хочу сделать новый сорт вина и назвать его в твою честь. Потому что он не должен забывать о том, что сделал с тобой.
После долгого молчания она наконец сказала:
– И это меня закрыли в психушке.
– Что?
– Ты сам‑то себя слышал? Ты женился на женщине, которую не любишь.
– Дело не в любви. А в справедливости. Теперь его дочь знает, каков он на самом деле. И он потерял контрольный пакет акций своей собственной компании. К тому же он не смог укрепить свое положение, выдав Эмерсон замуж по своему усмотрению.
– А цена всех этих побед – твое счастье. Потому что ты не любишь свою жену.
– Я никогда не собирался влюбляться. Это не для меня.
– Да, я тоже так говорила. Я любила только деньги. Пока все не изменилось.
Последовало еще одно долгое молчание.
– Я думал, что ты обрадуешься. Я сделал это ради тебя.
– Мне… мне это не нужно. Но что сделано, то сделано.
– Правда.
Он не знал, что сказать на это, и в первый раз усомнился в правильности своих действий.
– Холден, где мой ребенок? Они не говорят мне.
Ярость и боль сдавили его сердце. Ему показалось, что ей стало лучше, но это было не так.
– Родная, – сказал он. – Ты потеряла ребенка. Помнишь?
Молчание было ужасным.
– Наверное. Прости. Это очень глупо. Все это кажется таким нереальным.
И в этот момент он понял: что бы Сорайя ни говорила, приняла бы она или нет его подарок ей, он не станет сожалеть о содеянном.
– Береги себя, – сказал он.
– Обязательно.
Но он был рад, что рядом с ней люди, которые о ней заботятся.
И еще он укрепился во мнении, что поступил правильно.
Это не имело никакого отношения к Эмерсон и к его чувствам к ней.
Джеймс заслуживал того, что получил.
И Холден не собирался испытывать чувство вины из‑за того, что он сделал.
Эмерсон понимала, что должна поговорить со своими сестрами. Но она никак не могла собраться с духом, чтобы сделать это.
Потому что объяснить им все можно, лишь рассказав правду об их отце. Правду, которая, она знала, потрясет их. Что и входило в планы Холдена.
Потому что теперь она и Холден владели большей частью акций винодельни, а с акциями ее сестер они смогут получить полный контроль над бизнесом их отца. А именно этого он и добивался.
И все это ее очень беспокоило.
Но тем не менее она пригласила своих сестер пообедать с ней в городе.
Она вошла в ресторан «Белиссима», и метрдотель поприветствовал ее, сразу узнав и проводив к ее любимому столику.
Она сидела за столом, мрачно уставившись в меню, когда к ней подошли Крикет и Рен.
– Ты в кои‑то веки решила прервать работу, чтобы пообедать, – сказала Рен. – Должно быть, что‑то случилось.
– Нам нужно поговорить, – пояснила Эмерсон, – и я решила, что лучше сделать это за обедом.
Крикет уселась за стол, и Рен последовала ее примеру.
– Я не разговаривала с вами с тех пор, как…
– Как ты бросила вызов нашему отцу и сбежала с парнем, которого мы даже не знаем? – спросила Рен.
