Прости, но я скучаю - [88]

Мод немного подумала.

– Все это… очень хорошо, – сказала она. Сунне показалось, что на этот раз она просто повторяет слова Маккензи, не передразнивая ее. – И ты права. Если не дашь человеку второго шанса, то и сама его не получишь. Верно?

– Верно, – сказала Сунна.

Они все посмотрели на Ричарда, который по-прежнему раскачивался на ногах, туда-сюда, туда-сюда, притворяясь, что смотрит на дом, или на полицейские машины, или на что угодно, только не на Мод. Но смотрел он только на Мод.

•

– Это хорошо, – сказала Маккензи, глядя, как Мод переходит улицу.

– Будем надеяться.

– А что, тебе не нравится любовь? Тебе не кажется, что это очень мило – Мод и Ричард?

– Нет, это хорошо. Ты права. Ну, а ты сама?

– Я? А что я сама?

Они смотрели, как Мод наклонилась к Ричарду, и он обнял ее. Маккензи широко улыбнулась.

– Джаред, – сказала Сунна. – Глядя на них, ты не жалеешь, что не задала ему больше вопросов? Не получила больше ответов? Или дать ему в морду – это все, чего тебе хотелось?

Улыбка Маккензи погасла, и она покачала головой.

– Думаю, что это часть взрослой жизни, понимаешь? Наша жизнь просто продырявлена по краям, и есть целые города привидений, полные людей, которые должны перед нами объясниться и извиниться. Города, полные призраков. Конец.

– Это удручает. – Сунна откинулась на локти и растянулась на асфальте. – Ладно, но вот вопрос: откуда берутся призраки?

– Что ты имеешь в виду?

– То и имею в виду: откуда берутся призраки?

Маккензи пожала плечами.

– Э-э… из… покойников?

Сунна покачала головой.

– Ну, ладно, гм… с кладбищ.

– Нет.

– Из воздуха? С чердаков? Не знаю, Сунна. Думаю, что вопрос номер один – существуют ли вообще призраки.

Сунна энергично закивала.

– Вот именно. Вот именно, Мак. Если призраки действительно существуют, я не знаю, откуда они берутся. Но я не верю, что они существуют. Называй меня скептиком, как угодно, я просто уверена, что их не бывает. А если призраков не бывает, то ответ очень прост. Так откуда они берутся, Мак?

Маккензи растерялась.

– Э-э… из нашего… воображения?

– Верно. Точно. Ты говоришь о городах, полных призраков, а я отвечаю, что все эти призраки существуют только в нашем воображении. Вот, например, Ричард и наша Модикинс. Он был ее призраком, он преследовал ее в течение многих лет. Из-за этого она так изменилась, что он даже не узнал ее, когда увидел снова. А ведь она могла просто позвонить ему на следующий же день после их «свадьбы». И не для того чтобы умолять его вернуться, а просто чтобы спросить, куда он делся. А могла бы отпустить его, даже не вовлекая в этот процесс. Ты понимаешь, что я имею в виду? То же самое со мной и Бретт. Я позволила ей стать для меня призраком. Я вызвала ее дух и позволила ему все это время преследовать меня. Но мое помешательство на ней так и не сделало ее реальной, вообще не повлияла на ее реальность. Она где-то живет, воплощает свои мечты, может быть, думает обо мне, а может, и нет, а я, несчастная, застряла в этой призрачной жизни. И ты со своим Джаредом – то же самое.

– А с Кейт и Таней не то же самое, – сказала Маккензи. – Это другое.

– Ничего подобного, – сказала Сунна, все больше волнуясь. – То есть это, конечно, другое, но одновременно то же самое. Призрак – это не человек; это чувства, связанные с человеком. И моим призраком была вовсе не Бретт. Моим призраком была боль от того, что человек, которого я считала родным, бросил меня вот так, а еще беспокойство, что это останется со мной на всю жизнь. Навсегда. А с Кейт и Таней твои призраки – это вина и страх. И ты цепляешься за них, потому что боишься, что правда испортит твои отношения с родителями. А ведь они уже испорчены, пусть даже родители об этом не знают. Но испорченные отношения можно исправить. И вот пример номер один. – Она снова указала на Мод и Ричарда. Они все еще обнимались. Сунна закатила глаза, хотя при этом и улыбалась.

Маккензи тоже посмотрела на них, но, казалось, это ее не убедило.

– Но послушай: поставить точку… это реально?

– Абсолютно. И гораздо проще, чем нам кажется. Потому что второй человек для этого не нужен. То, на что мы сейчас смотрим, – Мод и Ричард, – это далеко не конец. Я думаю, что все-таки была права. Тогда в кафе она поставила точку. Поэтому и возможно то, что происходит сейчас. Она велела своему призраку убираться вон, и теперь у нее снова есть место для Ричарда.

На лице Маккензи все еще было написано сомнение.

– Мак! – воскликнула Сунна. – Ты, как никто другой, знаешь, как это отвратительно – жить в страхе перед призраками, а потом узнать, что они всего лишь пять сварливых, но безобидных стариков со сломанными вставными челюстями и седыми волосами. Отними у них свой дом!

Конечно, это была не идеальная метафора, но для Сунны она была достаточно хороша. Впервые за много лет она почувствовала, что призраки от нее отстали.

Свадьба Мод (несколько месяцев спустя)

Мод и Ричард

В день свадьбы Мод выглядела настоящим чучелом – по правде говоря, даже хуже, чем в первый раз. Она посмотрела в зеркало, висевшее на двери спальни Сунны. Лицо морщинистое, острое, впалое, обвисшее, сероватое, обросшее волосками. Мод заставила рот раздвинуться в улыбке, и кожа вокруг глаз вздулась, как спортивные штаны с туго затянутым шнурком. Мод вздохнула. Складок на лбу прибавилось. Она подумала о зеркалах. Зеркало придумано для того, чтобы человек мог видеть собственное лицо. Но лицо с глазами, носом, ртом и ушами по бокам создано для того, чтобы воспринимать мир, а не себя самое. А что сделали люди? Они создали вещь, которая заслоняет от них мир и заменяет его их собственным отражением. Нет, в зеркалах нет ничего плохого. Просто, подумала Мод, от них нет никакого толку. Она решила еще минуту поразглядывать это лицо, только чтобы убедиться, что на зубах нет помады, а на скулах – туши. Она будет смотреть объективно, как будто перед ней чужая женщина, а потом отвернется и станет думать о том, что в этот день действительно важно.