Прошу, найди маму - [39]

Только сейчас ты осознал, что даже когда жена страдала от диареи и несколько дней ничего не ела, ты ни разу не подал ей даже стакана тёплой воды.

Как-то ты увлёкся игрой на традиционном барабане и отправился колесить по всей стране. Вернувшись домой через две недели, ты обнаружил, что жена родила дочь. Твоя сестра, принимавшая ребёнка, сказала, что роды прошли удачно, но жена постоянно страдала расстройством кишечника. Всё, что она съедала, сразу же выходило из неё. Она была не просто бледной, лицо осунулось так, что скулы торчали, и даже не было послеродовых отёков. У неё было сильное обезвоживание организма. Казалось, что, если ничего не сделать, с ней случится что-то страшное. Ты дал сестре деньги, чтобы та сходила к травнику и купила лекарство для роженицы.

Звук твоих всхлипываний становился всё громче.

Только сейчас ты вспомнил, что это был единственный случай, когда ты заплатил за лекарство жены. Сестра купила три пакетика лекарственных отваров и, разогревая, поила жену. Каждый раз, когда впоследствии у неё случалось расстройство кишечника, она вспоминала: «Всё-таки… если бы я тогда выпила ещё хотя бы два пакетика, я бы вылечилась раз и навсегда». Большинство родственников любило жену. Если кто-то приходил, ты встречал его немногословно: «А, это ты?» Провожая гостя, ты произносил: «Ну ладно, до встречи», – вот и всё, что ты говорил. Но, несмотря на это, к вам часто приходили родственники, и это было только благодаря жене. Все говорили, что рис, которым угощала жена, словно какой-то особенно тёплый. Ей достаточно было выйти в огород, нарвать просвирняка и сварить из него суп с соевой пастой, взять головку пекинской капусты, обмазать её соусом – и под эти закуски все моментально уплетали свою плошку риса. Все говорили, что суп посолен в меру, а обмазанные соусом листья капусты мягкие на вкус. Племянники, которые в начале каникул приезжали в гости в школьной форме, уезжая, ворчали, что поправились, и теперь у них не застёгиваются пуговицы. Говорили, что от риса жены все мгновенно поправляются. Когда наступала пора высаживать рассаду риса, жена выкапывала в поле молодую картошку, тушила вместе с рыбой-саблей и собирала с собой на обед. Работавшие в поле ели с таким аппетитом, что за ушами трещало. Даже проходившие мимо останавливались и угощались. Люди из других деревень стремились прийти работать к вам. Они говорили, что, съев обед, который подавала твоя жена, чувствуешь себя таким сытым, что можно работать в два раза дольше и не проголодаться. Если вся семья сидела и обедала, а в это время у ворот останавливался торговец дынями или одеждой, она освобождала место в конце стола и приглашала его пообедать. Жена звала обедать даже незнакомых людей и была со всеми в хороших отношениях, и только к одному человеку она относилась настороженно. Это была твоя сестра.

– Если бы я тогда ещё хотя бы два пакетика выпила… Даже ты, всегда такой безразличный, – и то просил её купить ещё два пакетика лекарства, потому что роженице обязательно надо долечиться. Но она же тогда с недовольным видом сказала: «Да зачем ей ещё лекарство? Уже хватит того, что выпила!» – и не купила больше… Если бы я тогда выпила ещё два пакетика, сейчас бы так не страдала.

Время от времени, мучаясь расстройством кишечника, жена вспоминала давно забытые тобой события, будто это произошло только вчера. Но выслушав эти слова, ты так ни разу и не купил для неё лекарства, когда она болела.

– Лекарство надо было тогда пить. Сейчас уже никакая микстура не поможет.

Каждый раз, когда случалась диарея, она ничего не ела. Было удивительно, как человек может несколько дней выдержать без пищи. В молодости ты вообще делал вид, будто не замечаешь, а к старости стал предлагать ей съесть хоть что-нибудь. Каждый раз с отчаянным выражением лица жена отвечала:

– Разве животные так не делают? И коровы, и свиньи… Когда болеют, они первым делом перестают есть. Даже куры. Да и на собак посмотри – когда что-то болит, они не едят. Если собака болеет, что ты ей ни дай, даже самое вкусное, она не притронется, выкопает передними лапами яму перед будкой и ляжет в неё брюхом. Сколько раз уже наблюдала – через несколько дней встаёт полностью здоровая. И только тогда начинает есть. У людей то же самое. Если такое в животе творится, то что бы ты ни съел, пусть даже самую лучшую еду, она будет ядом.

Если диарея не прекращалась, жена перетирала сушёную хурму и ела по одной ложке. В больницу она категорически не хотела идти. Даже когда ты ей говорил: «Хурма же не лекарство. Пойди в больницу, пусть тебя осмотрят и пропишут что-нибудь», – жена не слушалась. Если ты не мог больше смотреть, как она голодает, и начинал настаивать, она отвечала так резко, что ты больше не мог даже заикнуться о врачах: «Я же уже один раз сказала, что никогда в жизни не пойду больше к врачам!» В тот год, когда ты ушёл из дома летом и вернулся зимой, оказалось, что у жены на одной груди нащупывается какой-то комок. Ты сказал, что тут что-то не так, но жена не реагировала. Только когда уже втянулся один сосок и начали течь кровянистые выделения, ты повёл жену с пропитанным потом полотенцем на голове в городскую больницу. Врач не смог сразу поставить диагноз. Когда у жены только взяли анализы и сказали, что результат будет готов через десять дней, она глубоко вздохнула. Что произошло в течение этих десяти дней? Чем ты был так занят, что не пошёл за результатами? Почему так откладывал поход в больницу? Только когда на соске нагноился нарыв, ты повёл жену к доктору. Он сообщил, что у жены рак груди.