Прощание с мирной жизнью - [6]
Он спустился на один этаж, и тут вдруг порывом ветра задуло свечу. Внизу скрипнула дверь. Александр перегнулся через перила. При слабой вспышке спички, которой кто-то чиркнул на площадке первого этажа, он увидел мужчину, вышедшего из квартиры и сбежавшего вниз по лестнице.
Кто-то быстро и бесшумно закрыл за неизвестным дверь. Значит, это не мог быть грабитель. Но что он тут делал? К кому приходил ночной гость? К вдовствующей сестре Александра — Каролине фон Врбата-Трейенфельс? Какой абсурд! К экономке фрейлейн Шёнберг? Даже подумать смешно! Может быть, молоденькая горничная впустила своего нареченного? Но, насколько знал Александр, тот служил в драгунах, а неизвестный не был солдатом, за это Александр мог поручиться, хоть и видел только его тень. Неужели же Валли?.. Нет, она еще слишком молода, и, кроме того, она под ферулой своей тетки, Каролины фон Врбата-Трейенфельс; правда, в прежние годы, школьницей, Валли, несмотря на теткину опеку, пропускала занятия и вместо уроков играла в парке Кинских с мальчишками в индейцев. А сейчас Валли уже не школьница, ей минуло девятнадцать!
Но куда унесли его мысли, пока он в полной растерянности стоял на лестнице! Быстро зажег Александр погасшую свечу и пошел дальше.
Квартира была погружена в сон и тьму. Под вешалкой стояли, ожидая чистки, строгие ботинки на пуговицах Каролины фон Врбата-Трейенфельс, а с обоих флангов — бесформенные «корабли» экономки фрейлейн Шёнберг и кокетливые лакированные сапожки его внучки Валли.
Александр на цыпочках прошел в гостиную, отыскал начатую бутылку мадеры и, зажав ее под мышкой, вернулся в кабинет.
Он налил стакан, понюхал. Вино пахло солнцем и южным морем. От его аромата на душе у Александра стало весело. Держа стакан в левой руке, подошел он к письменному столу, стоя перечеркнул последний абзац и написал его заново.
«По словам одного поэта и политика, — писал он, — Австрия принадлежит не к Европе, а к Азии. Европа — зрелый муж, Азия — дитя. Зрелый муж относится ко всему серьезно, дитя — играючи. И Австрия, несмотря на свой преклонный возраст отличающаяся ребячливым нравом, еще не умеет быть серьезной. Только став демократической, она сможет пробудить новые моральные и политические силы, сможет наконец найти то, в чем нуждаются ее правительственные органы, — талантливых и стойких людей. Будем надеяться, что в новом году Австрия решительно шагнет вперед по пути от младенчества к зрелому возрасту. И с этой надеждой подымем бокал за 1913 год!»
Еще не дописав до конца, он уже поднял стакан несколько театральным жестом, что не ускользнуло от него самого. Теперь он выпил его до дна. «За твое здоровье, Александр!» Он весело рассмеялся.
IV
В первый день Нового года господин Майбаум появился в приемной у Рейтеров не ровно в два, как это соответствовало бы складу его характера, а на несколько минут позже. В руке он держал тугой букет астр. Его впалые щеки горели, а под левым глазом темнел синяк величиной с гульден. Туго накрахмаленный пластрон сорочки топорщился, словно желая вырваться из плотно облегающего его сюртука.
Майбаум, шагая, как на ходулях, поспешил к сестре своего шефа, тощему варианту Марии-Терезии>{8} с мешками под глазами и высокомерно поднятым носом, ноздри которого раздувались, словно готовясь отразить атаку слишком низменных ароматов.
— Сударыня, я в отчаянии, что так запоздал, — воскликнул Майбаум, едва переводя дух, и наклонился к ее руке, — но неожиданное нездоровье жены… — Он замолчал, всем своим видом показывая, как ему неприятна такая неудача и вызванное ею опоздание.
— О, значит, мы не увидим мадам Майбаум? — осведомилась Каролина фон Врбата-Трейенфельс, глядя поверх черепахового лорнета.
— Да-м, к сожалению, я вынужден просить извинить мою супругу и принять ее новогодние поздравления в такой форме. — Он передал ей букет.
— Прелестно, прелестно! — Тощая Мария-Терезия понюхала цветы и, не подарив их дольше своим вниманием, положила на ломберный столик. — Надеюсь, недомогание не серьезное. Пожалуйста, передайте мою благодарность и наилучшие пожелания мадам Майбаум, хоть я и незнакома с ней. — Она произносила немецкие слова несколько в нос, как это было принято у австрийского чиновного дворянства, и с легким славянским акцентом, без сомнения, подражая своему покойному супругу, чиновнику окружного управления Владиславу Врбата фон Трейенфельсу.
— Ваше опоздание вполне извинительно, мосье Майбаум. Вы не последний. Господа с Гибернской улицы заставляют себя ждать… как, впрочем, обычно! — прибавила она, выдержав многозначительную паузу, и навела лорнет на брата.
Тот сделал вид, что не слышит. С удовольствием посасывая сигару, он рассматривал новые семейные фотографии, которые показывала ему дочь Оттилия.
Оттилия — пухленькая, с ямочками на полном, маловыразительном лице, нисколько не походила на отца. Она надувала губки в ответ на колкие замечания Александра по поводу снимков. Время от времени у нее вырывалось детски наивное восклицание: «Ах, папа, какой ужас!»
Каролина фон Трейенфельс постучала ручкой лорнета по ломберному столику.
— Право, Александр, не понимаю, почему твой сын непременно должен опоздать. Если бы у меня были дети…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Комический рассказ печатался в 1893 г. в журнале «Вестник иностранной литературы» (СПб.) №№ 2, с.113-136, № 3, с.139-186, переводчик Д. В. Аверкиев.
В романе известного польского писателя Валерия Лозинского (1837-1861) "Заколдованная усадьба" повествуется о событиях, происходивших в Галиции в канун восстания 1846 года. На русский язык публикуется впервые.
Дочь графа, жена сенатора, племянница последнего польского короля Станислава Понятовского, Анна Потоцкая (1779–1867) самим своим происхождением была предназначена для роли, которую она так блистательно играла в польском и французском обществе. Красивая, яркая, умная, отважная, она страстно любила свою несчастную родину и, не теряя надежды на ее возрождение, до конца оставалась преданной Наполеону, с которым не только она эти надежды связывала. Свидетельница великих событий – она жила в Варшаве и Париже – графиня Потоцкая описала их с чисто женским вниманием к значимым, хоть и мелким деталям.
«Горящий светильник» (1907) — один из лучших авторских сборников знаменитого американского писателя О. Генри (1862-1910), в котором с большим мастерством и теплом выписаны образы простых жителей Нью-Йорка — клерков, продавцов, безработных, домохозяек, бродяг… Огромный город пытается подмять их под себя, подчинить строгим законам, убить в них искреннюю любовь и внушить, что в жизни лишь деньги играют роль. И герои сборника, каждый по-своему, пытаются противостоять этому и остаться самим собой. Рассказ впервые опубликован в 1905 г.
Желтоплюш, пронырливый, циничный и хитрый лакей, который служит у сына знатного аристократа. Прекрасно понимая, что хозяин его прожженный мошенник, бретер и ловелас, для которого не существует ни дружбы, ни любви, ни чести, — ничего, кроме денег, презирает его и смеется над ним, однако восхищается проделками хозяина, не забывая при этом получить от них свою выгоду.
Хулио Кортасар (1914–1984) – классик не только аргентинской, но и мировой литературы XX столетия. В настоящий сборник вошли избранные рассказы писателя, созданные им более чем за тридцать лет. Большинство переводов публикуется впервые, в том числе и перевод пьесы «Цари».