Прощание с мирной жизнью - [41]
Адриенна вскочила, но Польди дотронулся до ее руки, чтобы успокоить.
— Не ссорьтесь, деточки, — сказал он неожиданно плаксивым голосом, — давайте пойдем в галерею предков, выпьем абрикосовой водки или чего другого для души. И немножко помузицируем, а то я отупею, как последняя скотина. Пардон, выражение я употребил не совсем комильфотное, но уж очень у меня сегодня поганое состояние.
В голубой гостиной Польди сел в мягкое кресло под портретом рейтеровского родоначальника. Он посмотрел на расшитых золотом представителей семьи Врбата и не очень-то почтительно кивнул им, как кивнул бы товарищу, служащему в обозе или в какой-нибудь другой «непривилегированной» части.
— Да, господа предки, вам хорошо! — вздохнул он.
— Ты хочешь сказать, что к земным наслаждениям уже охладел? — спросила через плечо Валли, стоявшая у шкафчика с напитками. — Если это так, то не стоит искать водки, я просто достану дамский ликер.
— Что ты, Валли. Это уж благодарю покорно…
— Ну, хорошо, тогда я поищу что-нибудь приличное из дедушкиных запасов.
— Ну разве она не ангел? — Польди с умилением посмотрел вслед уходящей Валли, а потом обернулся к Адриенне. Она стояла у камина, и на ее веснушчатом лице было написано раздражение.
— Будь умницей, Адриенна, поди заведи фонограф! — попросил он.
— Фонографов больше не существует, — сердито отрезала Адриенна. Она сама себе была противна, но от этого еще больше злилась на Польди. — Ты и твои фонографы живете в прошлом столетии. Теперь у нас граммофоны.
— Не такие уж они были плохие, детка, ни прошлое столетие, ни аппараты с коричневыми цилиндриками. Я помню, как слушал первый фонограф в Вене, у Ронахера. Я служил тогда в меченосцах>{31}, лейтенантом, а тебя еще на свете не было. На цилиндрики были напеты «Прекрасная Елена», и «Cuore mio, amore mio!»[20], и «Битва при Санта-Лючиа»>{32}. Поди посмотри, может быть, что-нибудь такое найдется и здесь, на ваших новомодных граммофонных пластинках?
— Нет! Кто теперь станет слушать такую ерунду! — строго возразила Адриенна.
— Не порть ему удовольствие! — крикнула Валли, входя в голубую гостиную с рюмками и бутылкой на подносе.
Капитан быстро встал и пошел ей навстречу.
— Валли, ты ангел! Я это уже говорил, но должен повторить еще раз: настоящий ангел. Жаль, что я недостаточно молод, чтобы соблазнить тебя, пардон, я, конечно, имел в виду: соблазнить с самыми честными намерениями. — Он взял у нее из рук поднос и откупорил бутылку.
Адриенна подошла к Валли, заводившей граммофон.
— Право, Валли, я тебя не понимаю. Мы же собирались к полякам, а ты принесла водку и запускаешь граммофон, точно тебе хочется, чтобы он просидел здесь весь вечер, — сердито зашептала она.
— И пусть сидит, — равнодушным тоном ответила Валли, — когда он высосет всю бутылку, он даже не заметит, что мы ушли.
Она поставила пластинку.
Из граммофонной трубы вырвалось пронзительное сопрано эстрадной певицы:
Польди подошел ближе. Выпитая водка уже зажгла огоньки в его обычно тусклых глазах. Он подержал полную рюмку против люстры.
— Как сверкает! — Польди запрокинул голову и осушил рюмку. — Деликатный напиток! Светлый и острый, как пандурская сабля. Разреши поднести тебе рюмочку, Валли? Надеюсь, ты от этого не повалишься навзничь, пардон, я хотел сказать…
— Знаю, знаю, ты сегодня с левой ноги встал, — перебила его Валли. — Ну, давай сюда! — Она чокнулась с Польди. — Ах, прямо всю насквозь прожигает!
— Вот видишь. Разве я не был прав: как пандурская сабля.
— В саблях я ничего не смыслю, но напиток хороший. Нет, мерси, одной хватит. Впрочем, просвети меня, пожалуйста, что это за пандуры?
— Пандуры? — Польди налил себе еще рюмку. — Знаешь, так назывались хорватские кавалеристы лейб-гвардии его апостолического величества прежде, когда еще была имперская военная граница с Турцией на юге — в Славонии, Хорватии и Банате. Теперь нет ни военной границы, ни пандуров, да и вообще в наше сумасшедшее новомодное время ничего уже нет! Техника, одна только техника! Вот посмотри! — Во время разговора он взял несколько лежащих около граммофона пластинок и прочитал надписи на них. Затем прочитал их вслух: — «Любовь в автомобиле», «Чары синематографа», «Влюбленный радиотелеграфист». Или вот: «Голубка Румплера>{33}, лети!». — Его голос дрожал от гнева и мировой скорби. — Не понимаю, люди просто помешались на технике! Поют и то все про технику! Ей-богу, у меня теперь постоянно такое чувство, что скоро мир со всей этой сверхсовершенной техникой полетит к черту.
Валли похлопала его по плечу.
— Польди, Польди, ну чего тебе только не хватает?
От ее взгляда он похолодел. Он попробовал уйти от ее сверкающих зеленых глаз, но не мог; жестокое, пугающее любопытство было в этих глазах, и оно, как паук, затягивало в свою паутину.
— Чего мне не хватает? — вдруг услышал Польди свой собственный голос. — Денег, вот чего. — Не успел он выговорить эти слова, как уже пожалел о них. Чтобы как-то ослабить впечатление, он тут же прибавил: — Но, может, ты меня выручишь, детка. Верно, у тебя в копилке что-нибудь есть?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Горящий светильник» (1907) — один из лучших авторских сборников знаменитого американского писателя О. Генри (1862-1910), в котором с большим мастерством и теплом выписаны образы простых жителей Нью-Йорка — клерков, продавцов, безработных, домохозяек, бродяг… Огромный город пытается подмять их под себя, подчинить строгим законам, убить в них искреннюю любовь и внушить, что в жизни лишь деньги играют роль. И герои сборника, каждый по-своему, пытаются противостоять этому и остаться самим собой. Рассказ впервые опубликован в 1905 г.
Желтоплюш, пронырливый, циничный и хитрый лакей, который служит у сына знатного аристократа. Прекрасно понимая, что хозяин его прожженный мошенник, бретер и ловелас, для которого не существует ни дружбы, ни любви, ни чести, — ничего, кроме денег, презирает его и смеется над ним, однако восхищается проделками хозяина, не забывая при этом получить от них свою выгоду.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Основой трехтомного собрания сочинений знаменитого аргентинского писателя Л.Х.Борхеса, классика ХХ века, послужили шесть сборников произведений мастера, часть его эссеистики, стихи из всех прижизненных сборников и микроновеллы – шедевры борхесовской прозыпоздних лет.
Герра Оберайта давно интересовала надпись «Vivo» («Живу») на могиле его деда. В поисках разгадки этой тайны Оберайт встречается с другом своего деда, обладателем оккультных знаний. Он открывает Оберайту сущность смерти и открывает секрет бессмертия…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.