Прощание с мирной жизнью - [26]

XVII

Александр прошел в соседнюю комнату. Валли там не было, в двух следующих тоже; в конце концов, вернувшись в зал, он увидел ее в обществе баронессы и широкоплечего господина, который в течение какого-то времени принимал вместо хозяйки гостей. Его четырехугольное, окаймленное блестящей черной бородой лицо показалось Александру знакомым, но, возможно, он и ошибся.

Александр хотел подойти к ним, но тут на него налетел капитан Леопольд фон Врбата.

— Ах, Польди, ты тоже здесь?

Капитан кивнул с грустным видом. Его полные щеки сияли обычным румянцем, но губы недовольно кривились, и нос, похожий на кусок дикого мяса, печально навис над ними.

— Что случилось, Польди? Сандвичи не пришлись тебе по вкусу? Или еще какая-нибудь неприятность? А как ты сюда вообще попал? Ты был знаком с Мальти, я хотел сказать — с баронессой Амальтеей?

— Да что ты! Я только сейчас ей представлен. Меня сюда притащили. Я как раз на сегодняшний вечер заказал себе южнобогемского карпа. Еще счастье, если успею его просто отварить. О польском соусе или еще о чем-нибудь более сложном нечего и думать. А я пригласил двух старых гурманов, у них уже слюнки текут. — Польди выразительно высморкался, даже с каким-то всхлипом.

— Так тебя притащили насильно? — участливым тоном осведомился Александр.

— Ничего не поделаешь, не прийти было бы нарушением субординации.

— Нарушением субординации? Это звучит так, будто ты здесь по военным делам.

— Именно так. Мне было предложено новым начальником штаба нашего корпуса сопровождать его, отказаться я не мог. Полковник Редль^{25} в таких делах шутить не любит.

— Полковник Редль… Редль… это имя я уже слышал.

— Вполне возможно. Он своего рода знаменитость. В свое время он возглавлял в штабе отдел разведывательной службы. Тогда он был еще майором. Он сделал баснословно быструю карьеру.

— Верно, Редль… если я не ошибаюсь, он ведь был экспертом в нашумевших шпионских процессах во время боснийского кризиса. Да, да. В то время в венских журналистских кругах о нем рассказывали чудеса, о его поразительной находчивости и устрашающей осведомленности.

Заинтересованный Александр посмотрел в направлении, указанном Польди. В центре довольно большой группы, толпившейся около открытого буфета, уставленного пестрыми ликерными бутылками, стоял господин в зеленом мундире офицера генерального штаба. Ему могло быть лет под пятьдесят, — открытое энергичное лицо, во всем облике самоуверенность и элегантность, порожденные привычкой к власти и материальной обеспеченностью.

Полковник Редль, очевидно, рассказывал что-то очень забавное. На лицах слушателей отражалось удовольствие и напряженное внимание; то здесь, то там раздавался громкий смех.

— Так, так, так, я представлял его себе несколько иначе.

Вместо капитана, который как раз отошел, чтобы ускользнуть от пышной матроны, — можно было не сомневаться, что это «мать-командирша» и она явно держит курс на него, — вместо капитана ответил незнакомый голос:

— Да, когда смотришь на полковника, действительно не верится, что он гроза всех шпионов, так сказать, профессиональный охотник за людьми.

Озадаченный Александр обернулся и оказался лицом к лицу с чернобородым господином, только что стоявшим вместе с Валли и Амальтеей.

Не обращая внимания на довольно нелюбезное удивление, выразившееся на лице Александра, тот протянул ему руку.

— Разрешите представиться. Моя фамилия Гелузич. Марко Гелузич. Мы уже раз встречались. Несколько лет тому назад. В Вене. У господина Зельмейера.

— А, у Зельмейера… — Наморщенный лоб Александра разгладился. Он попытался подвести своего визави под какую-либо категорию людей. Это было не так-то легко. «Помесь крестьянина, дипломата и еще чего-то, — решил он, — не будь этого третьего компонента, он мог бы, пожалуй, сойти за одного из тех балканских государственных деятелей, в которых всегда узнаешь бывшего подпаска, даже если на нем фрак министра». Но у Александра не было времени поразмыслить об этом третьем компоненте, который придавал чернобородому господину своеобразие, и поэтому он быстро повторил:

— А, значит, у Зельмейера.

Его собеседник слегка поклонился.

— Именно так. Конечно, вы меня не запомнили.

— Нет, ваше лицо мне сразу показалось знакомым. Я только не знал, где я вас видел.

— И не удивительно, господин Рейтер. Мы тогда обменялись всего несколькими словами. Я был в Вене от поезда до поезда. Но просто невозможно быть в Вене в такой четверг, когда у тайного советника Зельмейера вечер, посвященный южным славянам, и не пойти к нему — просто невозможно. Между прочим, я уже давно ничего о нем не слышал. Чем он теперь занят? Все еще одержим своей idée fixe[9], что Австрия должна примириться с Сербией? Или последние события его кое-чему научили? Хотя, возможно, в этом отношении он несговорчив.

Александр медлил с ответом. То, как Гелузич начал разговор, внезапный переход к совсем как будто неожиданным вопросам, все это показалось Александру и странным и интересным. Он еще не знал, какого мнения держаться об этом человеке, как самому себя с ним держать, но его избавила от решения баронесса.

Она порхнула к ним и коснулась рукой плеча Гелузича.