Проклятый - [20]

Эгир покачал головой и сел на место.

— Здесь надо что-то другое, — Коннор задумчиво потер подбородок, — Еще есть идеи? — спросил он.

Теперь поднялся Трор. Толпа, галдевшая до этих пор, замолчала. Все взгляды устремились на молодого вождя.

— Ты прав, Коннор, — сказал он, — Город можно взять только хитростью. Поэтому предлагаю пустить один корабль вперед, чтобы под видом торговцев наши люди проникли в город. Затем ночью, когда все будут спать, появитесь вы. К тому времени мы перебьем всю стражу и откроем для вас ворота.

— Ты под словом МЫ предлагаешь себя и своих людей? — уточнил король. Он присел на специально поваленное дерево. Оно заменяло вождям скамью. Посмотрел на Трора, затем на своих вождей, на лицах которых читалось явное одобрение предложенному плану. Олав, сидевший в стороне, про себя отметил, с каким уважением смотрят на Трора люди Коннора. Так же он заметил недобрый взгляд, которым одарил король своего лучшего воина, когда думал, что никто не следит за ним. Олаву это показалось подозрительным.

— Да. Именно себя, — сказал Трор.

— Хочешь забрать для себя все самое лучшее, пока мы будет терпеливо, словно какие-то трусы, сидеть под воротами, ожидая, пока ты нам откроешь их и отдашь то, что не смог забрать сам? — услышал Олав голос из толпы. Он без труда узнал в говорившем дружинника Коннора, по имени Дуб. Задиристый, не ухоженный мужичонка, уже не молодой, вечно нарывался на драку, задирая людей Трора, особенно выделяя кормчего Инне, и почему-то, к удивлению Олава, король никогда не приструнивал его, словно и не замечал этих нападок.

— Если ты так переживаешь за свою долю, — Трор повернулся к Дубу, — Я возьму тебя с собой.

В толпе раздались короткие смешки. Все знали, что Дуб не отважится ступить на корабль Трора, особенно после того, как перессорился со всей его командой, исключая только, почему-то, Олава. С ним Дуб никогда не конфликтовал, попросту не замечая новенького, хотя Олав за это на него не обижался, а даже радовался такому стечению обстоятельств.

— Так что? — Трор пристально посмотрел на Дуба. Тот промолчал и сел на место, злобно сверкая глазами из под кустистых бровей.

— Таким образом, мы провернем все, отделавшись малой кровью. Я отбирал своих людей годами и каждый из них для меня ценен, — произнес Трор, — Что толку в храбрости, если некому потом будет делить золото и рабов? Хитрость — это ум, а не слабость, как считают некоторые, — воин выразительно взглянул на группу под предводительством Кунна, именно они были за открытое нападение. Кунн и его дружинники промолчали, не высказав своего протеста. Тогда Трор посмотрел на короля. Коннор довольно улыбнулся ему, высказывая таким образом свое одобрение.

— Тогда предлагаю проголосовать, — сказал Трор, обведя всех присутствующих долгим взглядом, — Кто за — поднимает руку.

Олав увидел лес поднятых к верху рук и присоединился к большинству.

— Вот и прекрасно, — Трор довольно усмехнулся и сел рядом с королем. Коннор дружески похлопал воина по плечу.

— Если бы у меня был сын, — сказал король громко, чтобы слышали все присутствующие, — Я бы хотел, чтобы он был похож на тебя, Трор!

Олав подозрительно посмотрел на короля. Коннор казался искренним в своих словах и сын Гуннара подумал, что ему померещилось то, что они видел, казалось, мгновение назад.

— Возможно, это была игра теней и огня? — сказал он сам себе.

— Завтра Дракон выплывет первым в полдень. На закате плывем мы, — сказал Коннор громко. В наступившей тишине был слышен только его голос, да треск огня, пожирающего сухое дерево, — Будем действовать так, как сказал Трор. Мне его идея кажется хорошей.

По толпе прошел одобрительный гомон. Коннор резко поднял руку вверх и гомон тот час стих.

— Завтра мы возьмем этот город, и все его богатства будут наши! — произнес он. Толпа радостно закричала. Многие повыскакивали с мест, потрясая в воздухе оружием. Олав остался сидеть на камне, задумчиво глядя перед собой.

Когда все стихло, совет был окончен, воины разлеглись у костров. Олав оглядел море спящих тел, пристраиваясь на волчьей шкуре, спиной к огню. Он уснул почти моментально, когда посреди ночи он резко проснулся повинуясь зову природы. Осторожно пробираясь через спящих, он углубился недалеко в лес. Сделав свои дела, он собирался было возвратиться обратно, как услышал чьи-то тихие шаги. Следуя какому-то шестому чувству, он поспешно спрятался в кустах орешника и затаился. Мимо кто-то прошел, при этом явно стараясь не шуметь. Потом шаги затихли, человек остановился совсем недалеко от того места, где притаился Олав. Через некоторое время к нему присоединился еще кто-то. Они тихо заговорили, и Олаву пришлось напрячь слух, чтобы расслышать из слова.

— Завтра, когда мы ворвемся в город, будет царить такая суматоха, что никто не заметит, — начал говорить один из мужчин. Олав замер, стараясь даже не дышать, понимая, что сейчас подслушивает то, что ему совсем не надо было бы слышать. Но выдавать себя теперь было опасно.

— Возьмешь своих самых преданных людей и убьешь его, — продолжил голос. Олав с ужасом узнал в говорившем короля, — Только проделай это так, чтобы остальные подумали, что его убили наши враги. Никто не должен увидеть вас, ни единая душа, иначе это все грозит нам большой опасностью.