Когда она расплетала косы, они сияющей пшеничной волной ниспадали до середины бедра. Матушка говорила, что если Лэйли однажды захочется выпрямить слегка волнистые локоны, то они и до колен достанут.
А еще они были мягкие-мягкие, «как облака клочок» — это уже папины слова.
Обычно мыть их, расчесывать и заплетать было обязанностью Инит. Иногда, чтобы сотворить одну из парадных «принцессичьих» причесок Инит звала одну или двух из своих бесчисленных племянниц, которые вечно сменялись у нее на обучении… Но случались и вечера, когда матушка отсылала горничных и занималась волосами Лэйли сама. Вечера-для-мамы-с-дочкой. Волшебные вечера.
Вот и сегодня был такой. Матушка расплела ее косу, пропустила через пальцы золотистые пряди. Лэйли откинула голову на спинку стула и прикрыла глаза, слушая, как плещется в бадье вода.
Комнату медленно заполнял запах луговых трав и мыльного корня.
— Матушка, — она наконец-то решилась рассказать то, что тревожило ее всю неделю, — почему ты не отошлешь меня домой? Это из-за принцессы? Или из-за магиссы Айкили? Мне нравится проводить время с ее внучками, но… зачем я это делаю, мам?
— Ее муж умер, и ее сердце тоскует. Она очень мудрая женщина, — сказала матушка, — Мы стали подругами, и я хотела бы, чтобы ее сердце успокоилось.
— И поэтому мы гостим у Императора уже на две недели дольше, чем собирались?
— Я хотела бы предложить леди Айкили переехать к нам, Лэйли. В Вильге. — она чуть помедлила, но потом заговорила тихо и задумчиво, разбирая запутавшиеся Лэйлины пряди расческой, — до смерти мужа она часто помогала ему со студентами в Башне Ганаи. Я сделала предположение, что тот покой, который она не смогла найти в паломничестве, а потом и в семье, она сможет найти, если снова вернется к преподаванию. Если Башня Ганаи не готова предложить ей место, то почему бы не основать новую Башню в Вильге? Башню, где будут уделять внимание не только классической теории магии, но и различным вариациям, пришедшим к нам от малых народностей. Она колеблется: это не такое простое дело. Надо обдумать вопрос с финансированием, с помещениями… Найти других магов, которым было бы интересно такое предложение…
— Ай! — не выдержала Лэйли, когда матушка слишком резко дернула расческой.
— Прости-прости, отвлеклась… И с лицензией от Магического Совета. Они не слишком любят магию малых народностей, насколько я могу понять. Поэтому магисса Айкили при всех ее выдающихся способностях в Башне Ганаи может претендовать лишь на должность ассистентки.
— Как можно! — невольно воскликнула Лэйли, — Она же такая… почтенная!
Магисса Айкили представлялась Лэйли не иначе как строгой учительницей, преподавательницей. Она не могла представить, как эта полная, степенная женщина с мягким, но звучным голосом, который без труда заполняет всю комнату, разменивает свое время на сбор у студентов тетрадок и проверку домашних заданий. Может, ее муж когда-то был гораздо умнее и солиднее, и тогда ей шло ее место. Но теперь мужа нет. А она сама по себе умная и солидная, и будет напрасной тратой отправлять ее искать, кому прислуживать и за кого проверять тетради.
Она уже научилось учить. Что толку вечно сидеть в подмастерьях, если мастер уже передал тебе все, что знал?
— И потому я хочу помочь ей найти свое место, — согласилась матушка. — Ей есть, кому передать магию, но обучение только внучки не может занять ее в достаточной степени. Я хотела бы, чтобы она смогла написать свой учебник, как ей мечтается.
Лэйли задумалась.
— И Ушгар сможет получить диплом? — спросила она. — Или ему об этом не мечтается?
— Я надеялась, что ты сможешь получить диплом, — в голосе матушки чувствовалась улыбка, — но, конечно, это будет многое значить и для Ушгара, и для других его северных коллег. Есть много мечтаний, которые можно воплотить лишь в собственной Башне, среди друзей и единомышленников, и эти мечты не только о дипломах и лицензиях. Башня в Вильге, солнце мое, это возможность объединиться для тех, кого не принимали в других местах. И всегда можно надеяться, что слава этой Башни разнесется за пределы нашей провинции, верно? И больше талантливых магов захотят у нас работать?
Лэйли любила это матушкино вкрадчивое «верно». Матушка с ней советовалась… и если у Лэйли однажды появится весомое возражение, она сможет сказать его после этого «верно», и матушка прислушается.
Правда, пока такого еще не случалось.
— Ушгар наконец-то сможет набрать учеников! — обрадовалась Лэйли.
— Да, — согласилась матушка, — и не только он. А ты наконец-то сможешь учиться… И не только ты. Я довольно долго обдумывала этот проект… и наконец-то мне повезло встретиться с леди Айкили, у которой достаточно связей для его воплощения.
Лэйли задумалась.
Было бы прекрасно.
Она знала, что у нее должны быть дремлющие магические способности, которые Лес сможет усилить. И всегда думала, что было бы замечательно использовать не только те по большей части интуитивно разработанные отцом и дедом магическим приемы боя, которым ее научат, когда она станет наследницей, но и попробовать освоить ажурные плетения, которые использовала Егнлая, чтобы создать идеальную иллюзию карты страны на уроках географии или показать, как выглядит та или иная травка. Ей было бы интересно понять, по какому принципу Ушгар раскладывает свои камешки с рунами. А еще — почему работали старые арки досмотра?
